☣ ᴄʜᴏʀɢᴀsᴍ ᴀɴᴅ ᴋʏᴜsᴛᴇʀɪᴄ ☣
Название: Танабата
Автор: kioko_mitsu
Бета: Pandora /умничка моя :-*/
Фандом: Dir en Grey
Пейринг: все хотят Тошию ХД
Жанр: юмор, стеб, немного романтики
Рейтинг: NC-17
Статус: окончен, одобрен, отбечен и выложен=)
Дисклаймер: написано специально для Урухи-сана ^_^ попытки выжать из себя радость, юмор и стеб были довольно мучительны =_= как результат - полнейший безжалостный ООС. единственное, чем могу оправдать сию оплошность - там все невменяемы по сюжету ХДДДД выложено с одобрения и разрешения уважаемого заказчика=)
Размещение: только с разрешения Урухи-сана и/или моего. вместе с этой шапкой. разумеется.
Предисловие: чтобы все было понятно, приведу описание нескольким словам/фактам.
Танабата (яп. 七夕 танабата?, седьмой вечер) — традиционный японский праздник, также часто называемый «фестиваль звёзд» или «звёздный фестиваль» (хоси мацури). Не является государственным праздником. Обычно отмечается ежегодно 7 июля.
Девушка по имени Орихиме, дочь небесного царя Тенко, пряла прекрасную одежду на берегу Небесной реки. Ее отец очень любил одежду, которую пряла дочь, поэтому девушке приходилось каждый день работать, не покладая рук. Все бы хорошо, но из-за тяжелой работы Орихиме не могла никого встретить и полюбить. Заботясь о дочери, Тенко устроил ей встречу с юношей по имени Хикобоси, который жил и пас стада коров на противоположном берегу Небесной реки. Как только молодые люди встретились, то сразу же безумно полюбили друг друга и в короткий срок сыграли свадьбу.
Все бы хорошо, но, будучи связанными семейными узами, Орихиме уже больше не могла прясть одежду для Тенко, а коровы, которых раньше так усердно пас Хикобоси, разбрелись по всему небесному полю. Разгневанный этим Тенко разлучил влюбленных, оставив их по разные стороны Небесной реки, и запретил им встречаться. Орихиме стала грустна и уныла, потеряв своего мужа. Безутешная, она просила у отца позволения на встречу с любимым. Растроганный слезами дочери Тенко позволил молодым встретиться в седьмой день седьмого месяца, если Орихиме будет старательно работать и закончит прядение.
Все бы хорошо, но в первый раз, когда влюбленные попытались встретиться, они обнаружили, что не могут перейти реку — через реку не было положено моста. Орихиме плакала так, что слетелись сороки и пообещали, построить мост через реку, расправив и соединив крылья, чтобы влюбленные могли встретиться. Все бы хорошо, но сороки еще сказали, что, если будет дождь, то они не смогут прилететь и выполнить обещание, и двое влюбленных должны будут ждать до следующего года...
Отсюда пошла примета, что если на танабату дождь - желания не исполнятся.
Праздник Танабата очень популярен в Японии. Отмечают его в каждой провинции по-разному, но общей традицией являются фейерверки, парады и праздничное оформление улиц.
До наших дней сохранился обычай развешивать на бамбуковых ветках тандзаку (яп. 短冊?) — небольшие кусочки тонкой цветной бумаги с написаными на них желаниями, иногда в стихотворной форме.
Зашики вараши - дух, обитающий в доме и охраняющий его. считается семейным талисманом. в принципе можно сказать, что это японский аналог нашего домового.
вся информация взята с сайтов:
www.calend.ru
ru.wikipedia.org
приятного чтения=))))
многа букаффф ХДДД- Треклятая танабата! Черт бы побрал этих Орихиме и кого там еще! Знаете куда вам бамбуковые ростки засунуть надо? – крепче сжимая руль своего автомобиля, брюнет еле слышным голосом изливал проклятья в сторону мельтешащих на переходе прохожих.
В танабату улицы Токио переполнены людьми. Всех возрастов и национальностей. Различной степени трезвости и адекватности. Разноцветные толпы медленно плывут по преобразившемуся городу в поисках бамбуковых веточек, украшенных разноцветными танзаку. Все люди хотят чего-то. И сегодня есть прекрасная возможность донести до небес свои мечты с некоторой уверенностью в их дальнейшем исполнении.
Соответственно, количество (и без того немаленькое) и продолжительность (тоже не нуждающаяся в увеличении) пробок возрастает раза в четыре.
- Чем думал Каору, назначая столь важное интервью на танабату? Чем так плох день восьмого июля? Или шестого? Черт... Черт. Черт!
Настойчивый звонок мобильного телефона в кармане заставил незадачливого водителя вздрогнуть. Он замер и тихо прошептал:
- О нет.
Не теряя толпу пешеходов из виду, брюнет принялся доставать телефон из джинсов.
- Только не он. Ну пожалуйста. Ну кто угодно. Да хоть та же Орихиме и иже с ней. Но только не он. Пожалуйста...
Взглянув на экран, парень убедился, что для исполнения желаний даже в танабату одних молитв недостаточно. Он нажал кнопку принятия вызова и поднес телефон к уху.
- Тошимаса-сан, хотите, я предскажу Ваше будущее? – холодно осведомился голос из динамика.
Тошия опешил. Собравшись с мыслями, он сдавленно проговорил:
- Каору, что за шутки?
- Нет, подождите. У Вас уникальный шанс узнать свою судьбу. Вы же не хотите упускать его, правда?
Таким же тоном разговаривает прокурор с осуждённым. Басист нервно сглотнул.
- Говори, Као.
Лидер сдержанно вздохнул и голосом палача медленно произнес:
- Если Вы в течение пяти минут не прибудете на назначенную неделю назад встречу, то станете безработным музыкантом и обзаведетесь весьма симпатичной жилплощадью на местном кладбище.
Тошия попытался отшутиться:
- Ох, лидер моей драгоценной группы устроит меня туда на полставки сторожем?
В трубке воцарилась тишина. И сквозь нее басист отчетливо услышал звук переломанной пополам шариковой ручки.
- Если спустя пять минут тебя здесь не будет, то твоя драгоценная группа официально объявит о скором уходе басиста. Не только из Dir en Grey, но и вполне возможно из жизни.
- Каору, ну что такое? Танабата в Токио. Улицы переполнены. Кругом пробки. Я и пяти метров без остановки проехать не могу. В обычные-то дни я минут пятнадцать до студии добирался бы, а сейчас так это займет целый час. Ну войди ты в мое положение.
Басист затих в надежде, что лидер внемлет его просьбе.
- Пять минут, Тошимаса-сан. Время пошло.
Тошия хотел было вновь возразить, но ответом были короткие гудки в трубке.
- Черт!
Кинув телефон на сиденье рядом, он вдавил педаль газа в пол и, чудом не сбив нескольких ошарашенных людей, сорвался с места.
Всегда, когда ты куда-то опаздываешь, время вокруг начинает течь до омерзения медленно. И по каким-то загадочным законам все, что способно ускорить процесс, начинает внезапно выходить из строя.
- Треклятый лифт, чтоб его! Нужно же было ему сломаться именно сегодня!
Запыхаясь от быстрого бега по лестнице, басист судорожно пытался придумать, что бы такого сказать группе, дабы его не убили сразу на месте. Мысли сбивались от нехватки воздуха, а прокуренные легкие напрочь отказывались работать лучше.
- Все! С сегодняшнего дня бросаю курить. И начинаю усиленно заниматься спортом. Особое внимание уделю бегу по лестницам. По длинным лестницам. По очень длинным лестницам. По треклятым чертовски бесконечным лестницам!
Выпрыгивая на очередной лестничный пролет, брюнет с трудом удержал равновесие и вновь принялся взбираться по ступенькам.
- Зачем строить такие высокие здания? И какого дьявола нужно было делать столько ступенек? Да когда же они кончатся уже?! Черт!
Преодолев еще пару этажей, он все-таки добрался до нужного и, быстро найдя в коридоре необходимую дверь, на секунду остановился отдышаться и водрузить на лицо маску приветливого музыканта. Рывком распахнув дверь, Тошия бордо вошел в комнату для пресс-конференций и громко и наигранно весело выпалил:
- Здравствуйте! Разрешите...
И замер на полуслове. За исключением участников группы, сидящих за столом в центре, комната была абсолютно пуста. Басист, пытаясь не терять контроль над собой, настороженно спросил:
- А почему вы тут одни?
Ответом ему были яростные взгляды в духе «тебе осталось жить секунду» трех его коллег. Ке лишь забавно зачмокал губами во сне и продолжил спать на глянцевой поверхности стола. Дайске презрительно фыркнул. Шинья разочарованно вздохнул и принялся изучать пейзаж за окном. Взгляд Каору и его полное оцепенение не предвещали ничего хорошего.
- Ты опоздал, – тон Каору вполне мог бы спасти Землю от глобального потепления.
Тошия чувствовал, как его обаятельная улыбка превращается в нервную ухмылку.
- Каору, я же говорил, что...
Лидер прервал его и отчетливо, по словам произнес:
- Ты. Все-таки. Опоздал.
Басист нервно сглотнул.
- Да. Прости. А где все?
Просверливая взглядом триста пятьдесят четвертую дыру в теле Тошии, Каору с наигранной беззаботностью произнес:
- Я отменил встречу.
Впервые в жизни брюнет почувствовал дикое желание оглохнуть или онеметь. Или все сразу. А лучше умереть на месте и прекратить эту словесную пытку. Растерянно похлопав глазами, он с трудом произнес:
- Как отменил? Мы же так долго пытались добиться у них аудиенции… К тому же, кто еще, кроме как не они, дадут качественный отзыв на наш новый сингл? И каким образом...
Ниикура прервал его несвязное бормотание.
- Рад, что ты осознаешь всю катастрофичность ситуации.
Встав из-за стола, лидер направился к выходу. На мгновенье остановившись рядом с Тошией, он угрожающе прошептал:
- Надеюсь, ты так же хорошо осознаешь всю свою вину.
Затем повернулся к группе и сказал уже нормальным голосом:
- Объявляю отдых на несколько дней. О его окончании и дальнейших планах нашей группы, если она еще будет существовать, сообщу всем по телефону. Будьте на связи.
Дайске усмехнулся и шутливо отдал честь. Шинья перевел взгляд на Каору и послушно кивнул. Ке поднял голову и сонно пробормотал что-то невнятное.
Лидер улыбнулся и покинул помещение, громко хлопнув дверью. Пожалуй, это было единственным, что выдало его гнев. И потому Тошия вздрогнул и нервно засмеялся.
Поднявшись со стула, Дайске насмешливо осведомился:
- Тебе весело, да? Мы его ждали черт-те сколько времени, а он вместо того, чтобы извиниться, стоит и смеется. Замечательно.
Пнув стул ногой, он быстро вышел из зала.
Тошия поежился. Он с надеждой посмотрел на барабанщика. Шинья с минуту сидел молча, потом тоже поднялся и тихо сказал:
- Надеюсь, ты исправишь ситуацию.
Огорченно вздохнув, Терачи последовал за гитаристами. Ке остался сидеть и выжидающе смотрел на басиста.
Тошия нервно сглотнул:
- Давай, добивай меня. Тоже скажи, как ты разочарован. И насколько я вас всех подвел.
Вокалист в изумлении вскинул брови, широко улыбнулся и, перепрыгнув стол, подошел к своему одногруппнику.
- Не переживай. Все наладится. Главное – хотеть уладить весь этот конфликт. Сегодня же танабата, верно?
Тоору еще раз улыбнулся, ободряюще похлопал по плечу ошарашенного басиста и тоже покинул комнату.
Тошия обреченно вздохнул. «Вот попал. Ну почему именно я? Треклятая танабата». Посмотрев на стол, за которым ждала его группа, он заметил сломанный пластмассовый корпус ручки. Басист усмехнулся, собрал черные обломки в кучу, кинул их в карман и тоже вышел в коридор.
«Нужно проветриться. Пройтись по городу, что ли?»
Обнадеженный таким своим решением, Тошия покинул злополучное здание и, оставив машину на стоянке, неторопливо зашагал по улице.
Летом в Токио стоит адская жара. Солнце палит нещадно, и город под ним едва не плавится, будто огромный кусок масла. Вдохнув раскаленный воздух, Тошия достал из кармана сигареты, закурил и медленно выдохнул дым. Прохожие то и дело оборачивались на него, шептали друг другу что-то вроде «Как парень похож на Тошию из Dir en Grey!» и восторженно охали. Басист усмехнулся. «Ну вот, меня уже за косплеера принимают. Что за день? Треклятая танабата...» Пробираясь сквозь толпу людей, Тошимаса понял всю глупость и нелепость своей идеи прогуляться. Свернув в ближайшее кафе, он на секунду остановился у входа, возле веточки бамбука и столика с лежащими на нем разноцветными танзаку и ручками. В голове сами собой всплыли слова Ке «Главное – хотеть уладить весь этот конфликт. Сегодня же танабата, верно?» Басист усмехнулся и, взяв в руки бумагу и ручку, задумчиво повертел их в руках. «И чем мне это может помочь? Танабата, черт возьми... Что за бред...» Его мысли прервал радостный голос девушки-промоутера, все время стоявшей рядом и любопытно посматривавшей в его сторону.
- Хотите написать желание?
Тошия сморгнул и поднял взгляд на юную особу:
- Да нет... Не думаю, что мне это как-то поможет.
В ответ девушка хлопнула в ладоши и задорно произнесла:
- Ну что же Вы так! Не сомневайтесь. Загадайте правильное желание и все получится.
Басист усмехнулся:
- Я подвел дорогих мне людей. Не думаю, что одним желанием смогу исправить ситуацию. И несколько иероглифов на цветном клочке бумаги, привязанном к бамбуку, не сподвигнут их простить меня.
Юная особа кокетливо похлопала ресницами и томно произнесла:
- Любовь иногда толкает людей на довольно безрассудные поступки. Например, на прощение всех ошибок любимого.
Свою речь она завершила широкой улыбкой. И, постояв возле озадаченного парня еще пару минут, поклонилась и подбежала к другому прохожему.
Басист проводил ее скептическим взглядом, а затем вновь вернулся к созерцанию танзаку. «Любовь, значит, да? Хех...» Перехватив шариковую ручку поудобнее, он вывел на листке: «Хочу, чтобы мои одногруппники самозабвенно любили меня», привязал листок красной нитью к одной из веток тонкого бамбука и, внутренне посмеявшись над столь глупым поступком, зашагал к ближайшему такси. Назвав таксисту свой адрес, Тошия откинулся на сиденье автомобиля и стал безо всякого интереса разглядывать мир, проплывающий за окном.
Эти разноцветные толпы, гуляющие туда-сюда по улицам и радостно обвешивающие многочисленные бамбуки листками с желаниями, уже начинали раздражать. Когда такси наконец подкатило к его дому, Тошия облегченно вздохнул, расплатился с водителем и, войдя в высокое здание отеля, направился через холл к лифту, а после – в свой номер.
Закрыв за собой дверь, басист несколько минут просто стоял и задумчиво теребил ручку. «К черту все. Подумаю над этим завтра. А сейчас – спать». Замкнув номер на ключ, он прошел в спальню, положил черные осколки пластмассы на тумбочку рядом, скинул с себя майку и джинсы на пол и, устало упав на кровать, мгновенно заснул.
Иногда сны являются продолжением реальности. Чаще всего – очень страшным ее продолжением. Пытка Тошии не прекратилась даже в объятьях Морфея. Во сне он был привязан к какому-то хирургическому столу, а вокруг стояли его коллеги по творчеству. Рванув привязанные руки, басист зашипел:
- Ребята, что за цирк? Развяжите меня! Что вы задумали?
Терачи отвернулся. Ке с ненормальным блеском в глазах облизнул губы. Дай усмехнулся и подошел к какому странному пульту рядом. Возле Тошимасы остался Каору. Несколько минут он выжидающе смотрел на распятого брюнета, потом грустно улыбнулся и, убрав спутанную прядь со лба басиста, тихо сказал:
- Надеюсь, ты хорошо осознаешь всю свою вину.
Тошия нервно дернулся и срывающимся голосом произнес:
- Каору... Као, останови их. Прекрати этот балаган. Вы вообще соображаете, что делаете? Я все исправлю. Ну неужели так сложно простить меня? Ну хотя бы раз в жизни! Каору!
В ответ лидер лишь покачал головой и отошел в другой конец помещения. Тошия потерял его из виду и тщетно пытался вновь найти. Его отвлек угрожающий полушепот Дая:
- Ты готов, Тошимаса?
Басист быстро перевел взгляд на гитариста и замер.
- К чему? К чему готов, Дайске?!
Красноволосый парень ехидно улыбнулся и нажал одну из кнопок на пульте. «Красная», успел заметить Тошия. «Не к добру это» - сделал он вполне логичный вывод.
Откуда-то с потолка опустился жуткий на вид механизм с огромным числом сверл различных диаметров и форм и остановился напротив его груди. Тошимаса нервно сглотнул. Еще одно еле слышное нажатие кнопки, и сверла пришли в движение, а механизм медленно и неумолимо начал приближаться.
В панике, Тошия стал дергать руки и ноги, пытаясь освободиться от стягивающих кожаных пут.
- Ребята! Да что с вами?! Прекратите! Что вы делаете, черт возьми?!
Никто не слушал, что он говорит. Терачи закрыл глаза руками. Ке немного подался вперед, но явно не для того, чтобы помочь. Дай злобно захихикал. Каору по-прежнему нигде не было видно. Помощи не будет. Бесполезно пытаться докричаться до них. С тем же успехом можно было бы просить Фуджияму подвинуться и уступить дорогу.
- Ребята! Ну что за черт?! Прекратите! Слышите?! Да что с вами?!
Срывая голос, басист не отрывал взгляд от механизма. Уже так близко... еще мгновенье и он ощутит, как металл будет кромсать его кожу, мышцы, потом кости, после – сердце... В отчаянии Тошия зарыдал:
- Нет... Нет... Нет!
И проснувшись от собственного крика, рывком поднялся с кровати, попутно больно ударившись обо что-то твердое лбом. Что-то твердое и, судя по звуку, абсолютно пустое.
Потерев лоб, он осмотрелся в поисках сбитого препятствия. И, заметив до жути знакомую красную шевелюру, ошарашено замер:
- Дай?
Потом сморгнул пару раз, дабы убедиться в реальности происходящего, и бросился поднимать с пола упавшего гитариста. Попутно пытаясь осознать, почему из одежды на том только трусы.
- Дай? Ты как тут оказался? Ты как? Больно?
В ответ Андо еле слышно рассмеялся. «Видимо, неслабо я его приложил по голове», подумал Тошия. А Дайске, рывком поднявшись, толкнул его на кровать и угрожающе над ним завис. Басист опешил и неловко улыбнулся:
- Ты чего?
Гитарист скользнул взглядом по заспанному лицу парня и загадочно произнес:
- Как я? Уже хорошо. А твои дела как, сладкий мой?
Уже второй раз за всю жизнь Тошия позавидовал глухим. «Что за?..» Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, басист холодно произнес:
- Какого черта? Что ты делаешь, Андо?
Дай мягко улыбнулся:
- Пытаюсь убедиться, что с тобой все в порядке. Ты кричал и рыдал во сне. Что же такого тебе снилось, маленький?
И завершил свою речь мягким прикосновением пальцев к щеке Тошии. Тот нервно сглотнул:
- Я в порядке. Можешь слезть с меня.
Гитарист покачал головой. Облизнул губы и, наклонившись к уху басиста, томно прошептал:
- Никогда.
Пока Тошия пытался осознать услышанное и происходящее, Дайске провел рукой по его плечам и, лизнув мочку уха, загадочным тоном произнес:
- Ты повторял во сне мое имя.
Рука гитариста скользнула на грудь.
- Спрашивал, к чему готов.
Тошия ощутил горячие губы Дайске на своей шее.
- Хочешь узнать, к чему я готов сейчас?
Пожалуй, с большей охотой басист сейчас хотел бы узнать, кто все-таки убил Кеннеди. Или есть ли жизнь на Марсе. Предложенного гитаристом ответа на им же заданный вопрос слышать не хотелось. Тошимаса сжал зубы и угрожающе произнес:
- Слез с меня. Немедленно. Или тебе помочь?
Андо усмехнулся и провел рукой по напряженному торсу басиста.
- Можешь помочь с кое-чем другим, дорогой.
Почувствовав, как ладонь Дайске сжала его пах, Тошия невольно выгнулся и прикрыл глаза. Гитарист провел языком по открытой шее и выдохнул в губы:
- Послушный Тошия.
Поцеловал в щеку.
- Красивый Тошия.
Провел пальцами по плоти.
- Страстный Тошия.
Провел языком по щеке к губам и твердо заявил:
- Мой. Любимый. Тошия.
Эта фраза окончательно вернула басиста в реальность. Сбросив с себя Дайске, он вскочил с кровати и, пятясь к двери, в шоке смотрел на возлежащего парня:
- Ты чего творишь, Дайске, мать твою?
Тот лениво перевернулся и игриво посмотрел на басиста:
- А что такое, сладенький? Мне показалось, ты был не против продолжить, – и многозначительно опустил взгляд ниже пояса Тошии.
Тот инстинктивно прикрыл самое дорогое, что есть, и уже собирался выдать все, что он думает по этому поводу, как раздался звонок в дверь. Басист так и замер с угрожающе поднятым вверх пальцем и полураскрытым ртом.
«Ну кого еще там принесло?» Звонок раздался вновь. Кто-то очень настойчивый поставил себе цель во что бы то ни стало попасть к Харе Тошимасе в гости. Именно сейчас. Выругавшись про себя, басист осмотрел пол и взглядом нашел скинутые накануне джинсы. Дайске лениво наблюдал за ним с грацией хищника, караулящего жертву. Тошия взял джинсы и, натягивая их, серьезным голосом обратился к гитаристу:
- Наш разговор не окончен. Сейчас я пойду, посмотрю, кто там, вернусь, и ты соизволишь мне объяснить, какого черта тут происходит. Никуда не выходи из этой комнаты.
Басист выразительно посмотрел на Дая:
- Особенно в таком виде, – затем вздохнул и продолжил. – Я доступно излагаю?
Андо засмеялся и игриво помахал рукой:
- Буду ждать тебя, милый мой Тошия.
Брюнету хотелось выть от отчаяния. Вылетев пулей из комнаты, он запер дверь и направился к входу. «Что это с ним? То он вечно язвит и подкалывает меня, не скрывая своей неприязни, то теперь заваливается в квартиру и называет меня ‘любимым Тошией’» - брюнет поморщился. Уже взявшись за ручку, он застыл в недоумении. «Я замыкал вчера номер», - осенило его. «Как Дай сюда пробрался, если дверь была заперта?» Басист сверлил взглядом злополучную ручку, как будто надеясь прочитать на ней ответ. Затем мотнул головой и начал открывать дверь. «Так, ладно. Это пока подождет. Сейчас важнее всего, кто там пришел и что...»
Мысли оборвались, когда басист увидел, кто к нему пришел. На пороге со скучающим видом стоял Шинья. Однако, заметив Тошию, сразу приободрился и широко улыбнулся:
- Доброе утро. Я тут проходил мимо и... – взгляд барабанщика скользнул по обнаженному торсу хозяина квартиры, и голос после этого стал гораздо тише и медленнее. – И решил зайти на минуточку в гости. Ммм, надеюсь, ты не против?
Тошимаса стал лихорадочно соображать. С одной стороны – спокойный и рассудительный Терачи вполне мог бы привести в чувство сошедшего с ума гитариста. Но с другой – никогда нельзя быть уверенным, что этот загадочный барабанщик выкинет в очередной раз. Как бы ему не пришла в голову мысль рассказать потом обо всем группе. Или еще хуже – присоединиться к Даю в совращении незадачливого басиста.
- Тошия? – барабанщик щелкнул пальцами перед его лицом. – О чем задумался?
Тошимаса вздрогнул и торопливо замотал головой:
- Да так, ни о чем столь уж существенном и важном.
Шинья улыбнулся:
- Так можно мне войти или нет?
Брюнет спохватился и жестом пригласил гостя внутрь:
- Да, конечно. Проходи в гостиную. Думаю, там удобнее будет.
«И Дайске точно не слышно будет», добавил он уже про себя. Тошия устало вздохнул. Шинья, шагая рядом, с нескрываемым интересом наблюдал за ним. И когда они уже вошли в гостиную, неожиданно встал перед басистом и, нахмурившись, строго сказал:
- Что с тобой?
Тошимаса оторвался от своих мыслей и поднял изумленный взгляд на барабанщика:
- Ммм... О чем ты?
Терачи нахмурился еще сильнее. От чего стал походить на одну из его миленьких маленьких собачек.
- Ты знаешь о чем. У тебя измотанный вид. Неужели вчерашняя ссора с Каору так сильно задела тебя? Ты же знаешь, у него это пройдет. Не переживай так.
«Да лучше бы я сейчас об этом переживал...», устало подумал Тошия и, улыбнувшись, выдал:
- Нет, все в порядке. Не стоит волноваться.
Барабанщик закатил глаза:
- Оно и видно, – затем подошел к басисту ближе и, проведя ладонью по его оголенным плечам, шепотом продолжил. – Расскажи мне о своих переживаниях.
Широко распахнутыми от изумления глазами Тошимаса посмотрел на Шинью и настороженно проговорил:
- Нет никаких переживаний. Я же сказал. Все хорошо, Терачи. Правда.
Барабанщик покачал головой:
- Не нужно меня обманывать.
Его пальцы нежно поглаживали кожу на плече басиста.
- Мы же одна команда, верно?
Осторожные ласки переместились к основанию шеи.
- И должны доверять друг другу.
Шинья подошел еще ближе, и теперь его горячий шепот обжигал щеку Тошии.
- Расскажи мне о своих переживаниях и страхах.
Другая рука барабанщика легла на талию басиста.
- И мы вместе сделаем с ними что-нибудь...
Тошимаса вздрогнул от неожиданного прикосновения. В попытке предотвратить падение челюсти на пол, басист приоткрыл рот и настороженно выдохнул:
- Я же сказал, что все нормально и...
- Тшшш, – барабанщик сжал несколько прядей на затылке басиста. – Будешь мне врать, и я съем каждое слово из твоей нелепой лжи.
Тошия подавил истеричный смешок и, неловко улыбнувшись, отшутился:
- Если ты голоден, могу предложить чашку чая.
Губы Шиньи растянулись в улыбке:
- Не откажусь. Но только после твоих исповедей о терзающих тебя мыслях.
Басист попытался изобразить на лице удивление:
- Терачи, я же говорю, что все со мной нормально и никакие...
Оправдания Тошии были прерваны легким прикосновением губ барабанщика. Басист замер. Шинья провел языком по его дрожащим губам, настойчиво раздвинул их языком и, углубив поцелуй, прижал к себе плотнее. Затем нехотя оторвался и произнес:
- У твоей лжи привкус корицы.
Пытаясь подавить стон, Тошия дрожащим голосом сказал:
- Что ты делаешь, Терачи?
Барабанщик улыбнулся и поцеловал его в кончик носа:
- Я же говорил, что проглочу каждый иероглиф из твоих выдуманных историй. И расскажу, какие они на вкус.
«Что за день эпических предложений?», Тошия тщетно пытался придумать какую-нибудь колкость в ответ. Мысли сбивались от нежных прикосновений тонких пальцев барабанщика, ласкающих кожу на шее, талии, спине, постепенно спускаясь ниже. И остановились на полпути, прерванные звонком в дверь. Шинья насторожено замер и разочарованно спросил:
- Ты кого-то ждешь?
«Жду человека, который бы объяснил мне, что происходит...» Тошимаса робко улыбнулся и сказал:
- Нет. Но все-таки схожу и проверю, кто там пришел. Хорошо? – не дожидаясь ответа, басист освободился от объятий и как можно быстрее зашагал к двери.
- Про обещанную мне чашку чая не забудь, – донесся вслед ему радостный голос барабанщика.
«Забудешь тут, как же...» Тошия мысленно выругался. Отчаянно вспоминая, какой чай у него есть и где, он подошел к входной двери и открыл ее.
- Привет, коллега! – неожиданный гость фамильярно толкнул басиста в плечо.
Тошимаса опешил:
- А ты что тут делаешь?
Парень засмеялся:
- Стою на пороге и жду, пока ты сообразишь впустить меня.
«Что происходит?!» - мысленно взвыл Тошия, пытаясь внешне все-таки сохранять видимость спокойствия и невозмутимости.
- Ах да, проходи. Просто несравненный Ке-сан никогда до этого не приходил ко мне в гости.
Тоору усмехнулся и вошел:
- Ну все когда-то бывает в первый раз. Давай показывай свою уютную квартирку.
Басист мысленно представил себе этот процесс. «Это вот гостиная, Ке. Да, а это Шинья. Ты нам немного помешал, наш барабанщик собирался соблазнить меня. Ну неважно. А это спальня. Ох, а это наш Дай. Да, он в трусах. Просто он с нетерпением ждет, пока я вернусь к нему в комнату, и мы продолжим игру “соврати басиста Dir en Grey”. Кстати, не хочешь присоединиться? Сегодня я, видимо, выиграл титул самого желанной жертвы в мире. Да давайте сразу все вместе и прямо тут! И Каору еще позовем для полного счастья и разврата! Чего уж мелочиться-то?» Тошия истерично хихикнул и выдавил из себя:
- Ну пошли сначала на кухню.
Ке пожал плечами:
- Как скажешь.
Тошимаса облегченно вздохнул и повел гостя по квартире, на ходу бросив через плечо:
- Ты уже завтракал? Может, перекусишь вместе со мной?
«Нужно задержать его на кухне, пока не выпровожу остальных неадекватных участников Dir en Grey. Тоору явно не сподвигнет их прийти в себя и прекратить, а только разведет еще больший хаос…» Басист нервно сглотнул, представив, что может его ожидать в последнем случае.
- Вместе с тобой? – вокалист хихикнул. – Не откажусь.
Тошия покосился на Тоору. «Пока я спал, мир окончательно свихнулся. Хотя Ке всегда был немного не в своем уме. Так что ничего удивительного», басист улыбнулся своим мыслям и, войдя в кухню, указал на стул рядом с обеденным столом:
- Садись. Сейчас найду что-нибудь съестное, – и с этими словами поставил чайник и приступил к поискам чая.
- Слушаюсь, – Ке плюхнулся на стул, достал сигареты и закурил.
Неторопливо осматриваясь по сторонам, он с нескрываемым восторгом выдал:
- А у тебя тут красиво.
Тошия пытался справиться с ножом и открыть упаковку с чаем:
- Что? А, да ничего особенного вроде.
Тоору усмехнулся, наблюдая за отчаянными потугами басиста:
- Ну тогда очень красивое «ничего», – затянулся и вместе с дымом выдохнул, – как и ты.
От неожиданности Тошимаса полоснул ножом по пальцу. Не замечая жжения от раны, он ошеломленно переспросил:
- Что ты сказал? – и понял, что не получит ответа.
Ке завороженно смотрел на вытекающую кровь. Разгорающийся в его темных глазах огонек не предвещал ничего хорошего. Тошия поежился под изучающим взглядом и тихо позвал:
- Тоору?
Вокалист не реагировал. Он даже не моргал, внимательно рассматривая травму басиста. Затем Ке сглотнул и, четко выделяя слова, произнес:
- У тебя кровь.
«Дело дрянь!» Тошия попытался говорить как можно беззаботнее:
- Да так, царапина. Сейчас перевяжу и буду как новенький.
Басист подошел к раковине, открыл воду, и собрался было смыть кровь с пальца, как его остановила цепкая хватка теплых пальцев за запястье. Тошия повернулся и увидел смотрящего на него снизу вверх вокалиста. Ке сильнее сжал его руку и тихо проговорил:
- Не смывай.
Тошимаса поморщился от боли:
- Что ты имеешь в виду?
Тоору покачал головой:
- Не смывай кровь.
Хватка ослабла, и тонкие пальцы вокалиста прошлись по тыльной стороне ладони.
- У тебя такая бледная кожа.
Тоору облизнулся и встал между Тошией и раковиной.
- Красный цвет так красиво смотрится на ней.
Басист ощутил, как Ке сжал его пораненный палец у основания своими.
- Такой контраст завораживает.
Довольно сильные нажатия прошлись по всей длине пальца к ране, выдавливая из нее еще несколько капель крови.
- Пусть красного цвета будет больше.
Хватка на израненном пальце ослабла, переместилась к его основанию и, вновь усилившись, прошлась по всей длине к порезу.
- Гораздо больше.
Сжимая все сильнее, Тоору продолжил ритмичные массажные движения по пальцу басиста, медленно увеличивая их темп. Текущая из раны кровь струилась по руке Тошии, перетекая в ладонь Ке. Стиснув зубы, Тошимаса попытался вырвать руку из плена:
- Ке, пусти. Что ты делаешь?
Вокалист схватил его за пояс джинсов и резко притянул к себе:
- А на что это похоже? – Ке облизнулся и растянулся в улыбке. – Интересно, если я продолжу в таком ритме, твой палец выстрелит в меня кровью?
Щелчок электрического чайника известил о том, что тот добросовестно выполнил поставленную задачу и нагрел воду. Тоору вздрогнул от неожиданности и ослабил хватку. «Сейчас или никогда», Тошия выдернул свою руку из ладоней вокалиста:
- Сейчас сделаю чая.
Попытавшись отстраниться, басист понял всю безнадежность ситуации, потому как сразу же был притянут резким движением еще ближе к вокалисту.
- Лучше напои меня кое-чем другим, – Тоору рукой вытер кровь с ладони Тошии.
«Да что сегодня со всеми? Когда мир успел сойти с ума? И почему я этого не заметил?» Тошимаса лихорадочно соображал. Пожав плечами, он нагло заявил:
- А я не для тебя буду чай готовить, – и осекся.
Тоору замер. В его глазах Тошия явно увидел разверзающиеся пропасти огненной геенны.
- А для кого тогда? – голос вокалиста напоминал шипение шахматной кобры.
Басист внутренне сжался и робко выдал:
- Зашики вараши.
Шахматную кобру приложили мухобойкой по голове. Ке с полным скепсиса выражением лица переспросил:
- Что?
Тошии хотелось рыдать. И смеяться. А еще – улюлюкать и бегать по Токио с воплями. Можно даже голым. Все, что угодно, лишь бы не продолжать всю эту абсурдную канитель. Басист кинулся заваривать чай, на ходу бормоча:
- Ну, зашики вараши. Домовой.
Тоору ехидно усмехнулся:
- Ты носишь чай домовому?
Тошимаса повернулся к тому с чашкой чая в руках и наигранно спокойным тоном продолжил:
- У меня традиция такая. Поить зеленым чаем домового. И вот сейчас как раз подошло время очередной нашей чайной церемонии. Так что я пошел. А ты сиди здесь и жди меня.
Направляясь в гостиную, Тошия услышал обиженное бурчание за спиной: «А еще говорят, что я самый ненормальный. Да уж конечно».
Басист взъерошил волосы: «Пусть погрустит там, пока я с остальными разберусь».
При появлении Тошии, Шинья бодро вскочил с дивана, на котором лежал, и с улыбкой спросил:
- Вернулся? Кто приходил? – перевел взгляд на чашку. – И чай мне уже принес? Какой ты...
Барабанщик умолк и в изумлении воззрился на окровавленную руку басиста:
- А это что такое?!
В мгновение ока он оказался рядом с Тошией и, бережно взяв ладонь в свою, тихо спросил:
- Ты поранился? Больно?
От такого искреннего беспокойства за его персону, Тошимаса едва не расчувствовался. Он шмыгнул носом и улыбнулся:
- Нет. Все хорошо, Терачи.
Барабанщик долго изучал его лицо, а потом прошептал:
- Ну что же ты совсем себя не бережешь?
«Да это вы все меня не бережете! Хотите, чтобы я спятил от ваших сегодняшних выходок?», от отчаяния басист все-таки не выдержал: пара слезинок скатилась по его щекам. Терачи опешил и, нежно прижав дрожащего парня к себе, подушечками пальцев стирал соленые капли.
- Ну не плачь, Тошия. Я рядом. Я помогу тебе. Не переживай.
Тошимаса выронил чашку из рук и от избытка чувств обнял барабанщика в ответ, сжимая его белую рубашку окровавленными руками:
- Терачи, у меня сегодня ужасный день...
Шинья ласково провел по его волосам и нежно сказал:
- Расскажи мне. Мы вместе справимся со всеми проблемами. Все будет хорошо, вот увидишь. Ты мне веришь?
Басист шмыгнул носом:
- Верю.
Терачи облегченно засмеялся, успокаивающе гладя Тошию по спине. Затем наклонился к уху и прошептал:
- Любимый мой...
Тошимаса замер. И тут же резко дернулся от звука разбивающегося фарфора, донесшегося из спальни. «Дайске, твою мать! Совсем забыл про него», Тошия пытался быстро придумать какую-нибудь историю для Шиньи по поводу неожиданных звуков. Терачи настороженно произнес:
- Что это было?
Нехотя освободившись от теплых объятий барабанщика, Тошимаса стиснул зубы и проговорил:
- Кот. – Басист повысил голос: - Бездомный шаловливый кот, который забрался сегодня утром в мою спальню. И которого давно пора схватить за шкирку и выкинуть на улицу.
Шинья в изумлении вскинул брови:
- У тебя есть кот?
Тошия поморщился:
- Сейчас уже не будет. Я быстро.
Двигаясь быстрыми шагами по направлению к спальне, Тошия придумывал, как бы лучше ему убить буйного гитариста и куда бы потом спрятать труп. Отомкнув дверь и врываясь в свою комнату, басист, еле сдерживаясь, чтобы не заорать, зло прошептал:
- Ты что творишь, Дайске?
Осмотревшись и не найдя взглядом виновника, он услышал за спиной скрип закрывающейся двери и щелчок замка. Не осмеливаясь повернуться, Тошимаса тихо вымолвил:
- Дай?
И тут же ощутил прильнувшее к нему со спины горячее тело гитариста и его крепкие объятия.
- Ты слишком долго отсутствовал. И я решил, что буду разбивать по одной вещи в час, ожидая тебя. Хотя нет. Лучше по одной хрупкой вещи в твоей уютной спальне каждую минуту моего одиночества.
Тошия попытался сбросить с себя руки Дая:
- Дайске, ты спятил. Какие к черту разбитые вещи, часы и минуты? Ты в своем уме?
Гитарист перехватил его запястья и поднял окровавленные ладони на уровне лица. Тошия услышал злобный шепот сквозь зубы:
- Почему у тебя на руках кровь? Ты чем там занимался?
Дайске прижал его крепче, и басист поясницей ощутил липкую кожу на торсе красноволосого парня. Причем липкую явно не от пота, а от другой выделяемой организмом жидкости. Абсолютно не желая верить своим догадкам по поводу ее происхождения, он настороженно поинтересовался:
- Хотел задать тот же вопрос. В чем ты испачкал свой прекрасный животик?
Дай усмехнулся и поцеловал шею Тошии:
- Продолжал начатое без тебя.
Влажная дорожка от языка Дайске прошла от плеча к шее, приятно холодя кожу.
- Но не волнуйся, меня еще хватит и на тебя, сладенький мой.
Тошимаса попытался отодвинуться, но гитарист, усмехнувшись, только сильнее обнял его и вновь принялся покрывать страстными поцелуями шею. Басист подавил стон и закусил губу. Он откинул голову на плечо гитариста и почувствовал, как руки Дая прошлись по его рукам от запястий к плечам. Потом по груди, словно ненароком задевая соски и щекоча их. Тошия судорожно вздохнул:
- Дайске...
Кончики пальцев Андо ласкали кожу на торсе басиста, медленно опускаясь ниже. Расстегнув джинсы, гитарист ладонью провел по резинке трусов и скользнул под них.
Сопротивляться больше не хотелось. Наоборот, появилось дикое желание послать все к чертям и отдаться на растерзание ласкам Дая. Тошия тихо застонал. Дайске укусил его за мочку уха и угрожающим тоном проговорил:
- Так откуда у тебя на руках кровь, маленький?
Наслаждаясь прикосновениями пальцев гитариста к возбужденной плоти, Тошимаса прерывисто сказал на одном дыхании:
- Это все Ке.
Андо остановился:
- То есть?
Тело сладко ныло в ожидании продолжения начатой прелюдии. Басист облизнул пересохшие губы:
- Вокалист наш.
Гитарист рывком развернул его к себе и сжал руками плечи:
- Ах, спасибо. А то я был не в курсе, – Дай зло усмехнулся. – Это он приходил? С ним ты так долго был? И чем же вы там занимались, не расскажешь?
Тошия попытался сконцентрироваться на вопросах и мутным взглядом осмотрел гитариста. Однако, узрев подсохшие беловатые разводы на торсе Дая, не оставляющие никаких сомнений в своем возникновении, быстро пришел в себя и сморгнул:
- Твою мать, Дай, что за странная субстанция? – басист кивнул на живот Андо.
Тот бросил туда взгляд и усмехнулся:
- А ты как думаешь?
И только тут Тошия заметил, что Дай стоит перед ним абсолютно голый с нескрываемым восторгом отдельных частей тела.
- Дайске, чтоб тебя. Только не говори мне, что... – Тошия смущенно осекся.
Гитарист улыбнулся и, проведя пальцами по своему торсу, эротично облизнул их:
- Чего не говорить, дорогой мой?
Басист схватился руками за голову и истерично закричал:
- Ты дрочил в моей комнате?!
Дай радостно закивал головой:
- Я тебе больше скажу – еще и на твои вещи, сладкий.
Тошия заскулил и хотел было закрыть глаза руками, чтобы не видеть ничего происходящего вокруг, но заметил подсохшую кровь и обреченно выдал:
- Пойду вымою руки. А ты, – он перевел рассерженный взгляд на гитариста, – сиди тут тихо и не смей трогать мои вещи. И себя тоже не трогай. Вообще ни к чему не прикасайся, черт возьми!
Андо засмеялся:
- Я могу хоть на полу стоять? Или мне нужно срочно научиться левитировать?
Басист устало проговорил:
- Учись.
Дайске засмеялся и двинулся к Тошии с явным желанием обнять его. Или еще чего-нибудь. Да, скорее второй вариант. Басист увернулся и вышел из комнаты. «Озабоченный придурок», Тошия на ходу застегнул джинсы, которые уже стали довольно тесными. Особенно в области паха. «Чтоб тебя!», мысленно выругавшись, басист вошел на кухню и замер на входе.
Ке самозабвенно облизывал кровь Тошии со своих рук. Попеременно обсасывая каждый палец и томно вздыхая. Заметив появление басиста, Тоору резко одернулся и невозмутимо спросил:
- Как прошла чайная церемония?
Тошии отчаянно пытался не сойти с ума.
- Какая еще церемония? – басист подошел к раковине и начал устало мыть руки.
- Зашики вараши, – недоумевал Ке.
- Какой еще к черту... – начал было Тошия, но вспомнил придуманную им сказку про чай. – Ах, это. Нормально.
Тоору понимающе улыбнулся:
- Ясно.
Несколько минут они просто молчали. Тошия мыл руки, пытаясь вместе с кровяными разводами смыть все воспоминания за день. Вокалист некоторое время с интересом наблюдал за действиями Тошимасы, а потом спросил:
- Как провел танабату?
Басист раздраженно цыкнул:
- Никак.
Ке нахмурился:
- И даже желания ни одного не загадал?
- Да загадал одно, но... – Тошию осенило.
Перед его глазами всплыл лист цветной бумаги с иероглифами. И то, что там написано. И то, как он привязал танзаку к бамбуку. «Не может быть... Нет, нет, нет…» - басист отчаянно пытался найти любое другое оправдание происходящему. Желая хоть немного прояснить ситуацию, Тошия повернулся к вокалисту и невозмутимо спросил:
- Ты меня любишь?
Тоору закашлялся и переспросил:
- Что?
Басист сжал руки в кулаки:
- Просто ответь на вопрос. Только честно. Это очень важно.
Ке отвернулся и еле слышно прошептал:
- Даже не знаю, можно ли это назвать любовью...
В порыве отчаяния Тошия схватил Тоору за плечи и срывающимся голосом сказал:
- Просто ответь на вопрос, черт возьми. Любишь или нет. И с каких пор.
Ке еле ощутимо вздрогнул:
- Да. С сегодняшнего утра. Проснулся и понял, что не могу без тебя жить. Что ты мне нужен. И что самозабвенно в тебя влюблен.
«О нет...» Тошия мысленно сложил все факты в одну мозаику. «Треклятая танабата! Написал желание, чтоб его. И вот теперь вся группа...» - басиста осенило. Он отпустил Ке и продолжил мысль уже вслух:
- А где же тогда Каору?
Тоору повернулся и непонимающе спросил:
- Что ты имеешь в виду?
Но Тошия не слышал его вопроса. «Если сюда сейчас придет еще и наш суровый лидер, то мне точно крышка. Черт! Нужно самому пойти к нему, чтобы он не успел внезапно решить навестить меня», приняв решение басист протянул руку Ке:
- Дай свой телефон позвонить.
Вокалист понял, что спрашивать бессмысленно, молча достал мобильник из кармана и протянул. Тошимаса торопливо набрал нужный номер и приложил телефон к уху. «Эти гудки всегда были такими нудными и длинными? Черт! Каору, ну возьми же трубку!»
- Да, Ке, слушаю, – сонно произнес знакомый бархатный голос.
Тошия облегченно вздохнул:
- Каору, это Тошия. Разбудил?
Минутное замешательство. Потом лидер безразличным тоном произнес:
- Чего тебе?
Тошия, предпочитая не обращать внимания на холодность, нагло заявил:
- Через полчаса буду у тебя.
Не дожидаясь возражений, он сбросил вызов и направился к выходу, по пути прихватив легкую куртку. Удостоверился в наличии денег в карманах и накинул ее на тело. Вслед ему неслось непонимающее лепетание вокалиста «А куда это ты? Ну куда пошел? Ну почему к Каору? А я как же? А как же я?» Тошия отмахнулся. Ему хотелось скорее бежать из этого сумасшедшего дома. И единственным спасением было жилище Каору.
Всю дорогу до спасительной квартиры лидера Тошия пытался придумать, с чего начать. И как подойти к самому главному вопросу дня – почему Каору сладко спит дома, пока остальные изводятся от вожделения? Но, так и не составив более-менее приличного плана действий, басист сам не заметил, как оказался перед дверью нужной квартиры. Позвонив в звонок, он спрятал дрожащие руки в карманы и напустил на себя скучающий и безмятежный вид.
Дверь распахнулась, и взору басиста предстал лидер в простых футболке и штанах. Однако, несмотря на непритязательный вид, тот по-прежнему оставался невозмутимым. Так, словно был одет в официальный костюм и находился на очередном интервью. Каору деловито осведомился:
- Тебе что-то нужно?
Тошимаса вздохнул:
- Пару бокалов алкоголя. И сигареты. И твои аналитические способности.
Лидер холодно произнес:
- Довольно нескромный запрос, ты так не считаешь?
Басист схватился за голову:
- Као, ну только не сейчас. Прошу тебя.
На лице Ниикуры промелькнуло беспокойство. «Показалось», отмахнулся от навязчивой и нелепой мысли Тошия. Каору молча проследовал внутрь своего жилища, оставив дверь нараспашку. Он остановился посередине коридора, обернулся и спросил:
- Виски и Mild Seven тебя устроят?
Басист благодарно улыбнулся:
- Вполне.
Каору кивнул на дверь:
- Закрой за собой. И проходи в гостиную. Сейчас все принесу.
Радостно выполнив указания лидера, Тошия прошел в комнату и устало опустился на диван рядом с журнальным столиком. На последнем вскоре оказалась пачка сигарет, пепельница, два бокала и внушительная бутылка виски.
- Разливай сам, – лидер указал взгодом на алкоголь и сел в кресло напротив.
- Как скажешь.
Тошимаса открыл бутылку, разлил жидкость в оба бокала и придвинул один к лидеру. Свой же залпом осушил до дна и снова наполнил. Каору, не говоря ни слова и не выражая абсолютно никаких эмоций, следил за парнем. Тошия взял сигарету, закурил и начал неторопливо говорить:
- Ну во-первых, я на самом деле сожалею, что опоздал вчера. И еще раз прошу тебя простить мне эту оплошность.
Ниикура собирался что-то сказать, но Тошия жестом остановил его:
- Подожди, дай я закончу. А во-вторых, теперь я ненавижу танабату.
Кратко пересказав события вчерашнего и сегодняшнего дня, басист нервно затянулся и, собравшись с духом, спросил:
- Так вот, ответь мне, Као. Почему на тебя не распространилось это массовое безумие? Не верю, что ты можешь настолько мастерски скрывать эмоции.
Лидер повертел бокал в руках и продолжил совершенно безразлично смотреть на басиста:
- У тебя есть версии по этому поводу?
Тошия истерично хихикнул:
- Если бы были, то я бы не спрашивал.
Ниикура вздохнул и с видом сурового отца, объясняющего элементарные вещи маленькому неразумному ребенку, проговорил:
- Твое желание ничего не изменило в моем случае. Не думал об этом?
Басист устало потер глаза:
- О нет, Каору, ну опять начинается. Мне и так хватило загадок за весь день, – он уперся локтями в колени и закрыл ладонями лицо.
- Подумай. Я тебя не тороплю.
Даже не видя лица лидера, Тошия мог с уверенностью сказать, что тот улыбается. В голосе Каору, обычно таком холодном и деловом, проскользнули еле уловимые оттенки улыбки. Да и тон, которым он разговаривал, потеплел. Басист вздохнул:
- Хорошо. Предположим что желание ничего не изменило в твоем случае. Значит, оно тебя совсем не коснулось, так?
- Нет. Не так, – Каору откровенно нравилось издеваться над Тошией.
- Ладно. Тогда получается, оно просто не смогло повлиять на тебя. Никак не изменило. Но почему?
Лидер еле слышно вздохнул:
- Нечего менять.
По-прежнему не поднимая головы, Тошимаса задумчиво теребил свою челку:
- Ну тогда тут два варианта. Либо ты просто кусок льда, неспособный ни на какие чувства, либо... – басист замер, пораженный логическому выводу.
Он вскинул голову и изумленно посмотрел на улыбающегося Каору. Тот одобряюще кивнул:
- Продолжай.
Тошия сморгнул и медленно выговорил:
- Либо ты и так меня любил. И любишь. Безо всяких желаний.
Ниикура засмеялся:
- Верно. Видишь, ты сам добрался до сути вопроса.
У басиста перехватило дыхание. Пытаясь совладать с эмоциями, он лепетал:
- Каору... Я... Ну как же... А это...
Ниикура поднялся с кресла и, обогнув столик, сел на него напротив ошеломленного парня. Убрал пальцами рваную прядь со лба басиста и нежно произнес:
- Что тебя так шокировало?
Тошия нервно сглотнул:
- Я не ожидал от тебя такого.
Каору наклонился к нему и повел бровью:
- И что будешь делать теперь?
Басист судорожно вздохнул. Одно только присутствие Каору будоражило его кровь. Казавшийся таким недосягаемым и бесчувственным, сейчас лидер был так близко и улыбался. Самой искренней улыбкой, которую только доводилось видеть Тошии. Желая убедиться в реальности происходящего, он прикоснулся кончиками пальцев к губам Ниикуры и прошептал:
- Каору...
И не в силах больше бороться с искушением, притянул лидера к себе, жадно его целуя. Попутно Тошия сдернул с себя легкую куртку. Каору застонал. Рывком подняв басиста за талию, посадил к себе на колени. Тошия нехотя оторвался от губ Ниикуры и стянул с него футболку. Каору наклонил голову и обхватил губами напряженный сосок брюнета. Пососал, обвел языком, легонько прикусил. Тошия хрипло выдохнул:
- Каору...
Перейдя с ласками на другой сосок, Ниикура расстегнул джинсы Тошии. Приспустив их вместе с бельем, он сжал пальцами ягодицы. Тошия прогнулся и вновь прильнул к губам Каору, настойчиво раздвигая их языком. Обхватил за шею и провел пальцами по спине. Обвел его язык своим и прикусил губу. Пальцы лидера нащупали тугое отверстие ануса. Тошимаса в нетерпении подался навстречу. Каору усмехнулся. Ввел один палец, и Тошия судорожно выдохнул:
- Еще…
Ниикура лизнул его шею:
- Куда-то торопишься?
Басист закусил губу:
- Я слишком долго этого ждал.
Каору широко улыбнулся и добавил еще палец. Нежно массируя мышцы, нашел чувствительную точку. Тошия хрипло застонал. Ниикура поймал его стон своими губами, целуя в изнеможении. Свободный рукой нашарил ручку ящика в столе, открыл и достал тюбик лубриканта. Затем вложил его в руки басиста:
- Сам справишься?
Тошия улыбнулся:
- Ловко ты.
Каору вытащил пальцы. Поцеловал шею басиста и прошептал:
- Я тоже долго ждал.
Откинулся назад, опершись руками о край стола. Тошия нетерпеливо стянул с Каору и себя всю оставшуюся одежду и, выдавив гель себе на руки, провел пальцами по возбужденному члену лидера. Тот хрипло зарычал. Басист водил по всей длине напряженной плоти, щекотал пальцами уздечку, надавливал на головку. Каору откинул голову в наслаждении. Тошия придвинулся ближе, приставил головку к своему анусу и начал медленно насаживаться на него сверху. Ниикура порывисто выдохнул и одной рукой обхватил член басиста. Опустившись до конца, Тошимаса вновь приподнялся. Каору ласкал его член в такт движениям. Не прекращая двигаться, Тошия наклонился и поцеловал лидера дрожащими губами. Тот ответил на поцелуй и, кончиками пальцев обведя головку, сжал сильнее. Уткнувшись в плечо Каору, Тошимаса судорожно хватал ртом воздух:
- Каору...
Лидер обнял его за талию. Спустил на пол, нежно целуя распластанное под ним тело. Крепко обвивая ногами бедра Ниикуры, Тошия в перерывах между стонами прошептал:
- Пообещай мне одну вещь...
Каору входил и тут же выходил из податливого тела парня. Отвлекшись на его шепот, он укусил бледную кожу на шее:
- Какую?
Тошия подавался навстречу ласкам Ниикуры. Насаживаясь на плоть. Двигая бедрами. Выгибая спину. Срывающимся на хрип голосом он прошептал:
- Прости, что опоздал...
Но Каору его уже не слышал, ощущая накатывающие волны оргазма. Сделав еще пару рывков, он замер, изливаясь в парня под собой. Спустя мгновенье Тошия тоже кончил себе на живот. Каору вышел из тела басиста и исступленно лег на пол, притягивая к себе Тошию. Тот послушно лег рядом, обняв за талию и положив голову на плечо.
«А все-таки танабата не такой уж плохой праздник», улыбнулся Тошимаса, крепче прижимаясь к лидеру.
Эпилог.
Легкие облака щекотали ноги. Парень поежился и прикоснулся ладонью к малахитовому бамбуку внушительных размеров. Рядом протекала сверкающая река Млечного Пути. На ее волнах колыхались иссиня-черные вороньи перья.
Юноша провел пальцами по холодному стволу и заметил привязанный к одной из веток танзаку. Аккуратно свернутый и перевязанный красной нитью. Потянувшись к нему рукой, парень услышал настойчивый голос, зовущий его. Поморщился и отмахнулся от навязчивого голоса. Но как только его пальцы прикоснулись к висящему клочку бумаги, он проснулся, ощутив, как кто-то лихорадочно тормошит его худощавое тело.
Тоору недовольно заворчал. Он попытался перевернуться на другой бок, чтобы досмотреть интересное сновиденье, но упал на пол. Подскочив от неожиданности, Ке осмотрелся вокруг.
Комната явно была ему незнакома. Судя по интерьеру – кухня.
- Ке, ты проснешься когда-нибудь?
Вокалист повернулся на голос и увидел сидящего на одном из стульев Шинью.
- Терачи?
Барабанщик закатил глаза:
- Неужели? Я уже полчаса тебя зову и тормошу, пытаясь разбудить.
- Ну я проснулся, – протянул Ке и тоже присел на один из стульев, облокотившись на стол.
Немного помявшись, Шинья несмело спросил:
- Ты случайно не помнишь, как тут оказался?
Пока Тоору пытался хоть что-нибудь вспомнить, барабанщик выжидающе смотрел на него. И только вокалист собрался выдать все, что он помнит из последних событий, на пороге кухни возник Дайске в странном махровом халате. С минуту все удивленно смотрели друг на друга. Потом барабанщик и гитарист в один голос спросили:
- А ты что тут делаешь?
Немного отойдя от шока, Дай решил ответить первым:
- Не знаю последнее, что я помню – как пришел домой и устало завалился спать. А дальше все. Провал. А проснулся я почему-то уже здесь. А что насчет вас двоих?
Шинья разочарованно вздохнул:
- У меня то же самое. Ке, а ты? Помнишь, как здесь оказался?
Тоору зевнул:
- «Здесь» это где конкретно? Я и место это первый раз вижу. Чье это жилище вообще?
- Квартира Тошии, - опять-таки хором выпалили Дай и Терачи.
Воцарилось неловкое молчание. Воспользовавшись моментом, Ке с любопытством осмотрелся вокруг. Повернувшись к Шинье, он заметил красные пятна на воротнике рубашки.
- Терачи, у тебя кровь на рубашке, – Тоору показал пальцем на воротник.
Шинья в панике осмотрел себя на наличие ран. Не найдя таковых, облегченно выдохнул:
- Вроде не ранен. Тогда чья это?
Дайске и Ке пожали плечами. Таким же результативным был бы ответ, если задать этот вопрос цветущей вишне. Барабанщик устало потер виски:
- Что происходит? Проснулся у Тошии дома, весь в крови...
Дай усмехнулся и язвительно выплюнул:
- Тебе еще повезло, что в крови. А я вот весь в своей... – осекся, прокашлялся и добавил. – Ну неважно в общем.
Шинья нахмурился, пытаясь обдумать сказанное Даем. Потом помотал головой, отгоняя нелепые мысли.
Ке еще раз посмотрел на озадаченных парней и твердым голосом сделал вывод:
- Тошии придется многое нам объяснить.
Автор: kioko_mitsu
Бета: Pandora /умничка моя :-*/
Фандом: Dir en Grey
Пейринг: все хотят Тошию ХД
Жанр: юмор, стеб, немного романтики
Рейтинг: NC-17
Статус: окончен, одобрен, отбечен и выложен=)
Дисклаймер: написано специально для Урухи-сана ^_^ попытки выжать из себя радость, юмор и стеб были довольно мучительны =_= как результат - полнейший безжалостный ООС. единственное, чем могу оправдать сию оплошность - там все невменяемы по сюжету ХДДДД выложено с одобрения и разрешения уважаемого заказчика=)
Размещение: только с разрешения Урухи-сана и/или моего. вместе с этой шапкой. разумеется.
Предисловие: чтобы все было понятно, приведу описание нескольким словам/фактам.
Танабата (яп. 七夕 танабата?, седьмой вечер) — традиционный японский праздник, также часто называемый «фестиваль звёзд» или «звёздный фестиваль» (хоси мацури). Не является государственным праздником. Обычно отмечается ежегодно 7 июля.
Девушка по имени Орихиме, дочь небесного царя Тенко, пряла прекрасную одежду на берегу Небесной реки. Ее отец очень любил одежду, которую пряла дочь, поэтому девушке приходилось каждый день работать, не покладая рук. Все бы хорошо, но из-за тяжелой работы Орихиме не могла никого встретить и полюбить. Заботясь о дочери, Тенко устроил ей встречу с юношей по имени Хикобоси, который жил и пас стада коров на противоположном берегу Небесной реки. Как только молодые люди встретились, то сразу же безумно полюбили друг друга и в короткий срок сыграли свадьбу.
Все бы хорошо, но, будучи связанными семейными узами, Орихиме уже больше не могла прясть одежду для Тенко, а коровы, которых раньше так усердно пас Хикобоси, разбрелись по всему небесному полю. Разгневанный этим Тенко разлучил влюбленных, оставив их по разные стороны Небесной реки, и запретил им встречаться. Орихиме стала грустна и уныла, потеряв своего мужа. Безутешная, она просила у отца позволения на встречу с любимым. Растроганный слезами дочери Тенко позволил молодым встретиться в седьмой день седьмого месяца, если Орихиме будет старательно работать и закончит прядение.
Все бы хорошо, но в первый раз, когда влюбленные попытались встретиться, они обнаружили, что не могут перейти реку — через реку не было положено моста. Орихиме плакала так, что слетелись сороки и пообещали, построить мост через реку, расправив и соединив крылья, чтобы влюбленные могли встретиться. Все бы хорошо, но сороки еще сказали, что, если будет дождь, то они не смогут прилететь и выполнить обещание, и двое влюбленных должны будут ждать до следующего года...
Отсюда пошла примета, что если на танабату дождь - желания не исполнятся.
Праздник Танабата очень популярен в Японии. Отмечают его в каждой провинции по-разному, но общей традицией являются фейерверки, парады и праздничное оформление улиц.
До наших дней сохранился обычай развешивать на бамбуковых ветках тандзаку (яп. 短冊?) — небольшие кусочки тонкой цветной бумаги с написаными на них желаниями, иногда в стихотворной форме.
Зашики вараши - дух, обитающий в доме и охраняющий его. считается семейным талисманом. в принципе можно сказать, что это японский аналог нашего домового.
вся информация взята с сайтов:
www.calend.ru
ru.wikipedia.org
приятного чтения=))))
многа букаффф ХДДД- Треклятая танабата! Черт бы побрал этих Орихиме и кого там еще! Знаете куда вам бамбуковые ростки засунуть надо? – крепче сжимая руль своего автомобиля, брюнет еле слышным голосом изливал проклятья в сторону мельтешащих на переходе прохожих.
В танабату улицы Токио переполнены людьми. Всех возрастов и национальностей. Различной степени трезвости и адекватности. Разноцветные толпы медленно плывут по преобразившемуся городу в поисках бамбуковых веточек, украшенных разноцветными танзаку. Все люди хотят чего-то. И сегодня есть прекрасная возможность донести до небес свои мечты с некоторой уверенностью в их дальнейшем исполнении.
Соответственно, количество (и без того немаленькое) и продолжительность (тоже не нуждающаяся в увеличении) пробок возрастает раза в четыре.
- Чем думал Каору, назначая столь важное интервью на танабату? Чем так плох день восьмого июля? Или шестого? Черт... Черт. Черт!
Настойчивый звонок мобильного телефона в кармане заставил незадачливого водителя вздрогнуть. Он замер и тихо прошептал:
- О нет.
Не теряя толпу пешеходов из виду, брюнет принялся доставать телефон из джинсов.
- Только не он. Ну пожалуйста. Ну кто угодно. Да хоть та же Орихиме и иже с ней. Но только не он. Пожалуйста...
Взглянув на экран, парень убедился, что для исполнения желаний даже в танабату одних молитв недостаточно. Он нажал кнопку принятия вызова и поднес телефон к уху.
- Тошимаса-сан, хотите, я предскажу Ваше будущее? – холодно осведомился голос из динамика.
Тошия опешил. Собравшись с мыслями, он сдавленно проговорил:
- Каору, что за шутки?
- Нет, подождите. У Вас уникальный шанс узнать свою судьбу. Вы же не хотите упускать его, правда?
Таким же тоном разговаривает прокурор с осуждённым. Басист нервно сглотнул.
- Говори, Као.
Лидер сдержанно вздохнул и голосом палача медленно произнес:
- Если Вы в течение пяти минут не прибудете на назначенную неделю назад встречу, то станете безработным музыкантом и обзаведетесь весьма симпатичной жилплощадью на местном кладбище.
Тошия попытался отшутиться:
- Ох, лидер моей драгоценной группы устроит меня туда на полставки сторожем?
В трубке воцарилась тишина. И сквозь нее басист отчетливо услышал звук переломанной пополам шариковой ручки.
- Если спустя пять минут тебя здесь не будет, то твоя драгоценная группа официально объявит о скором уходе басиста. Не только из Dir en Grey, но и вполне возможно из жизни.
- Каору, ну что такое? Танабата в Токио. Улицы переполнены. Кругом пробки. Я и пяти метров без остановки проехать не могу. В обычные-то дни я минут пятнадцать до студии добирался бы, а сейчас так это займет целый час. Ну войди ты в мое положение.
Басист затих в надежде, что лидер внемлет его просьбе.
- Пять минут, Тошимаса-сан. Время пошло.
Тошия хотел было вновь возразить, но ответом были короткие гудки в трубке.
- Черт!
Кинув телефон на сиденье рядом, он вдавил педаль газа в пол и, чудом не сбив нескольких ошарашенных людей, сорвался с места.
Всегда, когда ты куда-то опаздываешь, время вокруг начинает течь до омерзения медленно. И по каким-то загадочным законам все, что способно ускорить процесс, начинает внезапно выходить из строя.
- Треклятый лифт, чтоб его! Нужно же было ему сломаться именно сегодня!
Запыхаясь от быстрого бега по лестнице, басист судорожно пытался придумать, что бы такого сказать группе, дабы его не убили сразу на месте. Мысли сбивались от нехватки воздуха, а прокуренные легкие напрочь отказывались работать лучше.
- Все! С сегодняшнего дня бросаю курить. И начинаю усиленно заниматься спортом. Особое внимание уделю бегу по лестницам. По длинным лестницам. По очень длинным лестницам. По треклятым чертовски бесконечным лестницам!
Выпрыгивая на очередной лестничный пролет, брюнет с трудом удержал равновесие и вновь принялся взбираться по ступенькам.
- Зачем строить такие высокие здания? И какого дьявола нужно было делать столько ступенек? Да когда же они кончатся уже?! Черт!
Преодолев еще пару этажей, он все-таки добрался до нужного и, быстро найдя в коридоре необходимую дверь, на секунду остановился отдышаться и водрузить на лицо маску приветливого музыканта. Рывком распахнув дверь, Тошия бордо вошел в комнату для пресс-конференций и громко и наигранно весело выпалил:
- Здравствуйте! Разрешите...
И замер на полуслове. За исключением участников группы, сидящих за столом в центре, комната была абсолютно пуста. Басист, пытаясь не терять контроль над собой, настороженно спросил:
- А почему вы тут одни?
Ответом ему были яростные взгляды в духе «тебе осталось жить секунду» трех его коллег. Ке лишь забавно зачмокал губами во сне и продолжил спать на глянцевой поверхности стола. Дайске презрительно фыркнул. Шинья разочарованно вздохнул и принялся изучать пейзаж за окном. Взгляд Каору и его полное оцепенение не предвещали ничего хорошего.
- Ты опоздал, – тон Каору вполне мог бы спасти Землю от глобального потепления.
Тошия чувствовал, как его обаятельная улыбка превращается в нервную ухмылку.
- Каору, я же говорил, что...
Лидер прервал его и отчетливо, по словам произнес:
- Ты. Все-таки. Опоздал.
Басист нервно сглотнул.
- Да. Прости. А где все?
Просверливая взглядом триста пятьдесят четвертую дыру в теле Тошии, Каору с наигранной беззаботностью произнес:
- Я отменил встречу.
Впервые в жизни брюнет почувствовал дикое желание оглохнуть или онеметь. Или все сразу. А лучше умереть на месте и прекратить эту словесную пытку. Растерянно похлопав глазами, он с трудом произнес:
- Как отменил? Мы же так долго пытались добиться у них аудиенции… К тому же, кто еще, кроме как не они, дадут качественный отзыв на наш новый сингл? И каким образом...
Ниикура прервал его несвязное бормотание.
- Рад, что ты осознаешь всю катастрофичность ситуации.
Встав из-за стола, лидер направился к выходу. На мгновенье остановившись рядом с Тошией, он угрожающе прошептал:
- Надеюсь, ты так же хорошо осознаешь всю свою вину.
Затем повернулся к группе и сказал уже нормальным голосом:
- Объявляю отдых на несколько дней. О его окончании и дальнейших планах нашей группы, если она еще будет существовать, сообщу всем по телефону. Будьте на связи.
Дайске усмехнулся и шутливо отдал честь. Шинья перевел взгляд на Каору и послушно кивнул. Ке поднял голову и сонно пробормотал что-то невнятное.
Лидер улыбнулся и покинул помещение, громко хлопнув дверью. Пожалуй, это было единственным, что выдало его гнев. И потому Тошия вздрогнул и нервно засмеялся.
Поднявшись со стула, Дайске насмешливо осведомился:
- Тебе весело, да? Мы его ждали черт-те сколько времени, а он вместо того, чтобы извиниться, стоит и смеется. Замечательно.
Пнув стул ногой, он быстро вышел из зала.
Тошия поежился. Он с надеждой посмотрел на барабанщика. Шинья с минуту сидел молча, потом тоже поднялся и тихо сказал:
- Надеюсь, ты исправишь ситуацию.
Огорченно вздохнув, Терачи последовал за гитаристами. Ке остался сидеть и выжидающе смотрел на басиста.
Тошия нервно сглотнул:
- Давай, добивай меня. Тоже скажи, как ты разочарован. И насколько я вас всех подвел.
Вокалист в изумлении вскинул брови, широко улыбнулся и, перепрыгнув стол, подошел к своему одногруппнику.
- Не переживай. Все наладится. Главное – хотеть уладить весь этот конфликт. Сегодня же танабата, верно?
Тоору еще раз улыбнулся, ободряюще похлопал по плечу ошарашенного басиста и тоже покинул комнату.
Тошия обреченно вздохнул. «Вот попал. Ну почему именно я? Треклятая танабата». Посмотрев на стол, за которым ждала его группа, он заметил сломанный пластмассовый корпус ручки. Басист усмехнулся, собрал черные обломки в кучу, кинул их в карман и тоже вышел в коридор.
«Нужно проветриться. Пройтись по городу, что ли?»
Обнадеженный таким своим решением, Тошия покинул злополучное здание и, оставив машину на стоянке, неторопливо зашагал по улице.
Летом в Токио стоит адская жара. Солнце палит нещадно, и город под ним едва не плавится, будто огромный кусок масла. Вдохнув раскаленный воздух, Тошия достал из кармана сигареты, закурил и медленно выдохнул дым. Прохожие то и дело оборачивались на него, шептали друг другу что-то вроде «Как парень похож на Тошию из Dir en Grey!» и восторженно охали. Басист усмехнулся. «Ну вот, меня уже за косплеера принимают. Что за день? Треклятая танабата...» Пробираясь сквозь толпу людей, Тошимаса понял всю глупость и нелепость своей идеи прогуляться. Свернув в ближайшее кафе, он на секунду остановился у входа, возле веточки бамбука и столика с лежащими на нем разноцветными танзаку и ручками. В голове сами собой всплыли слова Ке «Главное – хотеть уладить весь этот конфликт. Сегодня же танабата, верно?» Басист усмехнулся и, взяв в руки бумагу и ручку, задумчиво повертел их в руках. «И чем мне это может помочь? Танабата, черт возьми... Что за бред...» Его мысли прервал радостный голос девушки-промоутера, все время стоявшей рядом и любопытно посматривавшей в его сторону.
- Хотите написать желание?
Тошия сморгнул и поднял взгляд на юную особу:
- Да нет... Не думаю, что мне это как-то поможет.
В ответ девушка хлопнула в ладоши и задорно произнесла:
- Ну что же Вы так! Не сомневайтесь. Загадайте правильное желание и все получится.
Басист усмехнулся:
- Я подвел дорогих мне людей. Не думаю, что одним желанием смогу исправить ситуацию. И несколько иероглифов на цветном клочке бумаги, привязанном к бамбуку, не сподвигнут их простить меня.
Юная особа кокетливо похлопала ресницами и томно произнесла:
- Любовь иногда толкает людей на довольно безрассудные поступки. Например, на прощение всех ошибок любимого.
Свою речь она завершила широкой улыбкой. И, постояв возле озадаченного парня еще пару минут, поклонилась и подбежала к другому прохожему.
Басист проводил ее скептическим взглядом, а затем вновь вернулся к созерцанию танзаку. «Любовь, значит, да? Хех...» Перехватив шариковую ручку поудобнее, он вывел на листке: «Хочу, чтобы мои одногруппники самозабвенно любили меня», привязал листок красной нитью к одной из веток тонкого бамбука и, внутренне посмеявшись над столь глупым поступком, зашагал к ближайшему такси. Назвав таксисту свой адрес, Тошия откинулся на сиденье автомобиля и стал безо всякого интереса разглядывать мир, проплывающий за окном.
Эти разноцветные толпы, гуляющие туда-сюда по улицам и радостно обвешивающие многочисленные бамбуки листками с желаниями, уже начинали раздражать. Когда такси наконец подкатило к его дому, Тошия облегченно вздохнул, расплатился с водителем и, войдя в высокое здание отеля, направился через холл к лифту, а после – в свой номер.
Закрыв за собой дверь, басист несколько минут просто стоял и задумчиво теребил ручку. «К черту все. Подумаю над этим завтра. А сейчас – спать». Замкнув номер на ключ, он прошел в спальню, положил черные осколки пластмассы на тумбочку рядом, скинул с себя майку и джинсы на пол и, устало упав на кровать, мгновенно заснул.
Иногда сны являются продолжением реальности. Чаще всего – очень страшным ее продолжением. Пытка Тошии не прекратилась даже в объятьях Морфея. Во сне он был привязан к какому-то хирургическому столу, а вокруг стояли его коллеги по творчеству. Рванув привязанные руки, басист зашипел:
- Ребята, что за цирк? Развяжите меня! Что вы задумали?
Терачи отвернулся. Ке с ненормальным блеском в глазах облизнул губы. Дай усмехнулся и подошел к какому странному пульту рядом. Возле Тошимасы остался Каору. Несколько минут он выжидающе смотрел на распятого брюнета, потом грустно улыбнулся и, убрав спутанную прядь со лба басиста, тихо сказал:
- Надеюсь, ты хорошо осознаешь всю свою вину.
Тошия нервно дернулся и срывающимся голосом произнес:
- Каору... Као, останови их. Прекрати этот балаган. Вы вообще соображаете, что делаете? Я все исправлю. Ну неужели так сложно простить меня? Ну хотя бы раз в жизни! Каору!
В ответ лидер лишь покачал головой и отошел в другой конец помещения. Тошия потерял его из виду и тщетно пытался вновь найти. Его отвлек угрожающий полушепот Дая:
- Ты готов, Тошимаса?
Басист быстро перевел взгляд на гитариста и замер.
- К чему? К чему готов, Дайске?!
Красноволосый парень ехидно улыбнулся и нажал одну из кнопок на пульте. «Красная», успел заметить Тошия. «Не к добру это» - сделал он вполне логичный вывод.
Откуда-то с потолка опустился жуткий на вид механизм с огромным числом сверл различных диаметров и форм и остановился напротив его груди. Тошимаса нервно сглотнул. Еще одно еле слышное нажатие кнопки, и сверла пришли в движение, а механизм медленно и неумолимо начал приближаться.
В панике, Тошия стал дергать руки и ноги, пытаясь освободиться от стягивающих кожаных пут.
- Ребята! Да что с вами?! Прекратите! Что вы делаете, черт возьми?!
Никто не слушал, что он говорит. Терачи закрыл глаза руками. Ке немного подался вперед, но явно не для того, чтобы помочь. Дай злобно захихикал. Каору по-прежнему нигде не было видно. Помощи не будет. Бесполезно пытаться докричаться до них. С тем же успехом можно было бы просить Фуджияму подвинуться и уступить дорогу.
- Ребята! Ну что за черт?! Прекратите! Слышите?! Да что с вами?!
Срывая голос, басист не отрывал взгляд от механизма. Уже так близко... еще мгновенье и он ощутит, как металл будет кромсать его кожу, мышцы, потом кости, после – сердце... В отчаянии Тошия зарыдал:
- Нет... Нет... Нет!
И проснувшись от собственного крика, рывком поднялся с кровати, попутно больно ударившись обо что-то твердое лбом. Что-то твердое и, судя по звуку, абсолютно пустое.
Потерев лоб, он осмотрелся в поисках сбитого препятствия. И, заметив до жути знакомую красную шевелюру, ошарашено замер:
- Дай?
Потом сморгнул пару раз, дабы убедиться в реальности происходящего, и бросился поднимать с пола упавшего гитариста. Попутно пытаясь осознать, почему из одежды на том только трусы.
- Дай? Ты как тут оказался? Ты как? Больно?
В ответ Андо еле слышно рассмеялся. «Видимо, неслабо я его приложил по голове», подумал Тошия. А Дайске, рывком поднявшись, толкнул его на кровать и угрожающе над ним завис. Басист опешил и неловко улыбнулся:
- Ты чего?
Гитарист скользнул взглядом по заспанному лицу парня и загадочно произнес:
- Как я? Уже хорошо. А твои дела как, сладкий мой?
Уже второй раз за всю жизнь Тошия позавидовал глухим. «Что за?..» Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, басист холодно произнес:
- Какого черта? Что ты делаешь, Андо?
Дай мягко улыбнулся:
- Пытаюсь убедиться, что с тобой все в порядке. Ты кричал и рыдал во сне. Что же такого тебе снилось, маленький?
И завершил свою речь мягким прикосновением пальцев к щеке Тошии. Тот нервно сглотнул:
- Я в порядке. Можешь слезть с меня.
Гитарист покачал головой. Облизнул губы и, наклонившись к уху басиста, томно прошептал:
- Никогда.
Пока Тошия пытался осознать услышанное и происходящее, Дайске провел рукой по его плечам и, лизнув мочку уха, загадочным тоном произнес:
- Ты повторял во сне мое имя.
Рука гитариста скользнула на грудь.
- Спрашивал, к чему готов.
Тошия ощутил горячие губы Дайске на своей шее.
- Хочешь узнать, к чему я готов сейчас?
Пожалуй, с большей охотой басист сейчас хотел бы узнать, кто все-таки убил Кеннеди. Или есть ли жизнь на Марсе. Предложенного гитаристом ответа на им же заданный вопрос слышать не хотелось. Тошимаса сжал зубы и угрожающе произнес:
- Слез с меня. Немедленно. Или тебе помочь?
Андо усмехнулся и провел рукой по напряженному торсу басиста.
- Можешь помочь с кое-чем другим, дорогой.
Почувствовав, как ладонь Дайске сжала его пах, Тошия невольно выгнулся и прикрыл глаза. Гитарист провел языком по открытой шее и выдохнул в губы:
- Послушный Тошия.
Поцеловал в щеку.
- Красивый Тошия.
Провел пальцами по плоти.
- Страстный Тошия.
Провел языком по щеке к губам и твердо заявил:
- Мой. Любимый. Тошия.
Эта фраза окончательно вернула басиста в реальность. Сбросив с себя Дайске, он вскочил с кровати и, пятясь к двери, в шоке смотрел на возлежащего парня:
- Ты чего творишь, Дайске, мать твою?
Тот лениво перевернулся и игриво посмотрел на басиста:
- А что такое, сладенький? Мне показалось, ты был не против продолжить, – и многозначительно опустил взгляд ниже пояса Тошии.
Тот инстинктивно прикрыл самое дорогое, что есть, и уже собирался выдать все, что он думает по этому поводу, как раздался звонок в дверь. Басист так и замер с угрожающе поднятым вверх пальцем и полураскрытым ртом.
«Ну кого еще там принесло?» Звонок раздался вновь. Кто-то очень настойчивый поставил себе цель во что бы то ни стало попасть к Харе Тошимасе в гости. Именно сейчас. Выругавшись про себя, басист осмотрел пол и взглядом нашел скинутые накануне джинсы. Дайске лениво наблюдал за ним с грацией хищника, караулящего жертву. Тошия взял джинсы и, натягивая их, серьезным голосом обратился к гитаристу:
- Наш разговор не окончен. Сейчас я пойду, посмотрю, кто там, вернусь, и ты соизволишь мне объяснить, какого черта тут происходит. Никуда не выходи из этой комнаты.
Басист выразительно посмотрел на Дая:
- Особенно в таком виде, – затем вздохнул и продолжил. – Я доступно излагаю?
Андо засмеялся и игриво помахал рукой:
- Буду ждать тебя, милый мой Тошия.
Брюнету хотелось выть от отчаяния. Вылетев пулей из комнаты, он запер дверь и направился к входу. «Что это с ним? То он вечно язвит и подкалывает меня, не скрывая своей неприязни, то теперь заваливается в квартиру и называет меня ‘любимым Тошией’» - брюнет поморщился. Уже взявшись за ручку, он застыл в недоумении. «Я замыкал вчера номер», - осенило его. «Как Дай сюда пробрался, если дверь была заперта?» Басист сверлил взглядом злополучную ручку, как будто надеясь прочитать на ней ответ. Затем мотнул головой и начал открывать дверь. «Так, ладно. Это пока подождет. Сейчас важнее всего, кто там пришел и что...»
Мысли оборвались, когда басист увидел, кто к нему пришел. На пороге со скучающим видом стоял Шинья. Однако, заметив Тошию, сразу приободрился и широко улыбнулся:
- Доброе утро. Я тут проходил мимо и... – взгляд барабанщика скользнул по обнаженному торсу хозяина квартиры, и голос после этого стал гораздо тише и медленнее. – И решил зайти на минуточку в гости. Ммм, надеюсь, ты не против?
Тошимаса стал лихорадочно соображать. С одной стороны – спокойный и рассудительный Терачи вполне мог бы привести в чувство сошедшего с ума гитариста. Но с другой – никогда нельзя быть уверенным, что этот загадочный барабанщик выкинет в очередной раз. Как бы ему не пришла в голову мысль рассказать потом обо всем группе. Или еще хуже – присоединиться к Даю в совращении незадачливого басиста.
- Тошия? – барабанщик щелкнул пальцами перед его лицом. – О чем задумался?
Тошимаса вздрогнул и торопливо замотал головой:
- Да так, ни о чем столь уж существенном и важном.
Шинья улыбнулся:
- Так можно мне войти или нет?
Брюнет спохватился и жестом пригласил гостя внутрь:
- Да, конечно. Проходи в гостиную. Думаю, там удобнее будет.
«И Дайске точно не слышно будет», добавил он уже про себя. Тошия устало вздохнул. Шинья, шагая рядом, с нескрываемым интересом наблюдал за ним. И когда они уже вошли в гостиную, неожиданно встал перед басистом и, нахмурившись, строго сказал:
- Что с тобой?
Тошимаса оторвался от своих мыслей и поднял изумленный взгляд на барабанщика:
- Ммм... О чем ты?
Терачи нахмурился еще сильнее. От чего стал походить на одну из его миленьких маленьких собачек.
- Ты знаешь о чем. У тебя измотанный вид. Неужели вчерашняя ссора с Каору так сильно задела тебя? Ты же знаешь, у него это пройдет. Не переживай так.
«Да лучше бы я сейчас об этом переживал...», устало подумал Тошия и, улыбнувшись, выдал:
- Нет, все в порядке. Не стоит волноваться.
Барабанщик закатил глаза:
- Оно и видно, – затем подошел к басисту ближе и, проведя ладонью по его оголенным плечам, шепотом продолжил. – Расскажи мне о своих переживаниях.
Широко распахнутыми от изумления глазами Тошимаса посмотрел на Шинью и настороженно проговорил:
- Нет никаких переживаний. Я же сказал. Все хорошо, Терачи. Правда.
Барабанщик покачал головой:
- Не нужно меня обманывать.
Его пальцы нежно поглаживали кожу на плече басиста.
- Мы же одна команда, верно?
Осторожные ласки переместились к основанию шеи.
- И должны доверять друг другу.
Шинья подошел еще ближе, и теперь его горячий шепот обжигал щеку Тошии.
- Расскажи мне о своих переживаниях и страхах.
Другая рука барабанщика легла на талию басиста.
- И мы вместе сделаем с ними что-нибудь...
Тошимаса вздрогнул от неожиданного прикосновения. В попытке предотвратить падение челюсти на пол, басист приоткрыл рот и настороженно выдохнул:
- Я же сказал, что все нормально и...
- Тшшш, – барабанщик сжал несколько прядей на затылке басиста. – Будешь мне врать, и я съем каждое слово из твоей нелепой лжи.
Тошия подавил истеричный смешок и, неловко улыбнувшись, отшутился:
- Если ты голоден, могу предложить чашку чая.
Губы Шиньи растянулись в улыбке:
- Не откажусь. Но только после твоих исповедей о терзающих тебя мыслях.
Басист попытался изобразить на лице удивление:
- Терачи, я же говорю, что все со мной нормально и никакие...
Оправдания Тошии были прерваны легким прикосновением губ барабанщика. Басист замер. Шинья провел языком по его дрожащим губам, настойчиво раздвинул их языком и, углубив поцелуй, прижал к себе плотнее. Затем нехотя оторвался и произнес:
- У твоей лжи привкус корицы.
Пытаясь подавить стон, Тошия дрожащим голосом сказал:
- Что ты делаешь, Терачи?
Барабанщик улыбнулся и поцеловал его в кончик носа:
- Я же говорил, что проглочу каждый иероглиф из твоих выдуманных историй. И расскажу, какие они на вкус.
«Что за день эпических предложений?», Тошия тщетно пытался придумать какую-нибудь колкость в ответ. Мысли сбивались от нежных прикосновений тонких пальцев барабанщика, ласкающих кожу на шее, талии, спине, постепенно спускаясь ниже. И остановились на полпути, прерванные звонком в дверь. Шинья насторожено замер и разочарованно спросил:
- Ты кого-то ждешь?
«Жду человека, который бы объяснил мне, что происходит...» Тошимаса робко улыбнулся и сказал:
- Нет. Но все-таки схожу и проверю, кто там пришел. Хорошо? – не дожидаясь ответа, басист освободился от объятий и как можно быстрее зашагал к двери.
- Про обещанную мне чашку чая не забудь, – донесся вслед ему радостный голос барабанщика.
«Забудешь тут, как же...» Тошия мысленно выругался. Отчаянно вспоминая, какой чай у него есть и где, он подошел к входной двери и открыл ее.
- Привет, коллега! – неожиданный гость фамильярно толкнул басиста в плечо.
Тошимаса опешил:
- А ты что тут делаешь?
Парень засмеялся:
- Стою на пороге и жду, пока ты сообразишь впустить меня.
«Что происходит?!» - мысленно взвыл Тошия, пытаясь внешне все-таки сохранять видимость спокойствия и невозмутимости.
- Ах да, проходи. Просто несравненный Ке-сан никогда до этого не приходил ко мне в гости.
Тоору усмехнулся и вошел:
- Ну все когда-то бывает в первый раз. Давай показывай свою уютную квартирку.
Басист мысленно представил себе этот процесс. «Это вот гостиная, Ке. Да, а это Шинья. Ты нам немного помешал, наш барабанщик собирался соблазнить меня. Ну неважно. А это спальня. Ох, а это наш Дай. Да, он в трусах. Просто он с нетерпением ждет, пока я вернусь к нему в комнату, и мы продолжим игру “соврати басиста Dir en Grey”. Кстати, не хочешь присоединиться? Сегодня я, видимо, выиграл титул самого желанной жертвы в мире. Да давайте сразу все вместе и прямо тут! И Каору еще позовем для полного счастья и разврата! Чего уж мелочиться-то?» Тошия истерично хихикнул и выдавил из себя:
- Ну пошли сначала на кухню.
Ке пожал плечами:
- Как скажешь.
Тошимаса облегченно вздохнул и повел гостя по квартире, на ходу бросив через плечо:
- Ты уже завтракал? Может, перекусишь вместе со мной?
«Нужно задержать его на кухне, пока не выпровожу остальных неадекватных участников Dir en Grey. Тоору явно не сподвигнет их прийти в себя и прекратить, а только разведет еще больший хаос…» Басист нервно сглотнул, представив, что может его ожидать в последнем случае.
- Вместе с тобой? – вокалист хихикнул. – Не откажусь.
Тошия покосился на Тоору. «Пока я спал, мир окончательно свихнулся. Хотя Ке всегда был немного не в своем уме. Так что ничего удивительного», басист улыбнулся своим мыслям и, войдя в кухню, указал на стул рядом с обеденным столом:
- Садись. Сейчас найду что-нибудь съестное, – и с этими словами поставил чайник и приступил к поискам чая.
- Слушаюсь, – Ке плюхнулся на стул, достал сигареты и закурил.
Неторопливо осматриваясь по сторонам, он с нескрываемым восторгом выдал:
- А у тебя тут красиво.
Тошия пытался справиться с ножом и открыть упаковку с чаем:
- Что? А, да ничего особенного вроде.
Тоору усмехнулся, наблюдая за отчаянными потугами басиста:
- Ну тогда очень красивое «ничего», – затянулся и вместе с дымом выдохнул, – как и ты.
От неожиданности Тошимаса полоснул ножом по пальцу. Не замечая жжения от раны, он ошеломленно переспросил:
- Что ты сказал? – и понял, что не получит ответа.
Ке завороженно смотрел на вытекающую кровь. Разгорающийся в его темных глазах огонек не предвещал ничего хорошего. Тошия поежился под изучающим взглядом и тихо позвал:
- Тоору?
Вокалист не реагировал. Он даже не моргал, внимательно рассматривая травму басиста. Затем Ке сглотнул и, четко выделяя слова, произнес:
- У тебя кровь.
«Дело дрянь!» Тошия попытался говорить как можно беззаботнее:
- Да так, царапина. Сейчас перевяжу и буду как новенький.
Басист подошел к раковине, открыл воду, и собрался было смыть кровь с пальца, как его остановила цепкая хватка теплых пальцев за запястье. Тошия повернулся и увидел смотрящего на него снизу вверх вокалиста. Ке сильнее сжал его руку и тихо проговорил:
- Не смывай.
Тошимаса поморщился от боли:
- Что ты имеешь в виду?
Тоору покачал головой:
- Не смывай кровь.
Хватка ослабла, и тонкие пальцы вокалиста прошлись по тыльной стороне ладони.
- У тебя такая бледная кожа.
Тоору облизнулся и встал между Тошией и раковиной.
- Красный цвет так красиво смотрится на ней.
Басист ощутил, как Ке сжал его пораненный палец у основания своими.
- Такой контраст завораживает.
Довольно сильные нажатия прошлись по всей длине пальца к ране, выдавливая из нее еще несколько капель крови.
- Пусть красного цвета будет больше.
Хватка на израненном пальце ослабла, переместилась к его основанию и, вновь усилившись, прошлась по всей длине к порезу.
- Гораздо больше.
Сжимая все сильнее, Тоору продолжил ритмичные массажные движения по пальцу басиста, медленно увеличивая их темп. Текущая из раны кровь струилась по руке Тошии, перетекая в ладонь Ке. Стиснув зубы, Тошимаса попытался вырвать руку из плена:
- Ке, пусти. Что ты делаешь?
Вокалист схватил его за пояс джинсов и резко притянул к себе:
- А на что это похоже? – Ке облизнулся и растянулся в улыбке. – Интересно, если я продолжу в таком ритме, твой палец выстрелит в меня кровью?
Щелчок электрического чайника известил о том, что тот добросовестно выполнил поставленную задачу и нагрел воду. Тоору вздрогнул от неожиданности и ослабил хватку. «Сейчас или никогда», Тошия выдернул свою руку из ладоней вокалиста:
- Сейчас сделаю чая.
Попытавшись отстраниться, басист понял всю безнадежность ситуации, потому как сразу же был притянут резким движением еще ближе к вокалисту.
- Лучше напои меня кое-чем другим, – Тоору рукой вытер кровь с ладони Тошии.
«Да что сегодня со всеми? Когда мир успел сойти с ума? И почему я этого не заметил?» Тошимаса лихорадочно соображал. Пожав плечами, он нагло заявил:
- А я не для тебя буду чай готовить, – и осекся.
Тоору замер. В его глазах Тошия явно увидел разверзающиеся пропасти огненной геенны.
- А для кого тогда? – голос вокалиста напоминал шипение шахматной кобры.
Басист внутренне сжался и робко выдал:
- Зашики вараши.
Шахматную кобру приложили мухобойкой по голове. Ке с полным скепсиса выражением лица переспросил:
- Что?
Тошии хотелось рыдать. И смеяться. А еще – улюлюкать и бегать по Токио с воплями. Можно даже голым. Все, что угодно, лишь бы не продолжать всю эту абсурдную канитель. Басист кинулся заваривать чай, на ходу бормоча:
- Ну, зашики вараши. Домовой.
Тоору ехидно усмехнулся:
- Ты носишь чай домовому?
Тошимаса повернулся к тому с чашкой чая в руках и наигранно спокойным тоном продолжил:
- У меня традиция такая. Поить зеленым чаем домового. И вот сейчас как раз подошло время очередной нашей чайной церемонии. Так что я пошел. А ты сиди здесь и жди меня.
Направляясь в гостиную, Тошия услышал обиженное бурчание за спиной: «А еще говорят, что я самый ненормальный. Да уж конечно».
Басист взъерошил волосы: «Пусть погрустит там, пока я с остальными разберусь».
При появлении Тошии, Шинья бодро вскочил с дивана, на котором лежал, и с улыбкой спросил:
- Вернулся? Кто приходил? – перевел взгляд на чашку. – И чай мне уже принес? Какой ты...
Барабанщик умолк и в изумлении воззрился на окровавленную руку басиста:
- А это что такое?!
В мгновение ока он оказался рядом с Тошией и, бережно взяв ладонь в свою, тихо спросил:
- Ты поранился? Больно?
От такого искреннего беспокойства за его персону, Тошимаса едва не расчувствовался. Он шмыгнул носом и улыбнулся:
- Нет. Все хорошо, Терачи.
Барабанщик долго изучал его лицо, а потом прошептал:
- Ну что же ты совсем себя не бережешь?
«Да это вы все меня не бережете! Хотите, чтобы я спятил от ваших сегодняшних выходок?», от отчаяния басист все-таки не выдержал: пара слезинок скатилась по его щекам. Терачи опешил и, нежно прижав дрожащего парня к себе, подушечками пальцев стирал соленые капли.
- Ну не плачь, Тошия. Я рядом. Я помогу тебе. Не переживай.
Тошимаса выронил чашку из рук и от избытка чувств обнял барабанщика в ответ, сжимая его белую рубашку окровавленными руками:
- Терачи, у меня сегодня ужасный день...
Шинья ласково провел по его волосам и нежно сказал:
- Расскажи мне. Мы вместе справимся со всеми проблемами. Все будет хорошо, вот увидишь. Ты мне веришь?
Басист шмыгнул носом:
- Верю.
Терачи облегченно засмеялся, успокаивающе гладя Тошию по спине. Затем наклонился к уху и прошептал:
- Любимый мой...
Тошимаса замер. И тут же резко дернулся от звука разбивающегося фарфора, донесшегося из спальни. «Дайске, твою мать! Совсем забыл про него», Тошия пытался быстро придумать какую-нибудь историю для Шиньи по поводу неожиданных звуков. Терачи настороженно произнес:
- Что это было?
Нехотя освободившись от теплых объятий барабанщика, Тошимаса стиснул зубы и проговорил:
- Кот. – Басист повысил голос: - Бездомный шаловливый кот, который забрался сегодня утром в мою спальню. И которого давно пора схватить за шкирку и выкинуть на улицу.
Шинья в изумлении вскинул брови:
- У тебя есть кот?
Тошия поморщился:
- Сейчас уже не будет. Я быстро.
Двигаясь быстрыми шагами по направлению к спальне, Тошия придумывал, как бы лучше ему убить буйного гитариста и куда бы потом спрятать труп. Отомкнув дверь и врываясь в свою комнату, басист, еле сдерживаясь, чтобы не заорать, зло прошептал:
- Ты что творишь, Дайске?
Осмотревшись и не найдя взглядом виновника, он услышал за спиной скрип закрывающейся двери и щелчок замка. Не осмеливаясь повернуться, Тошимаса тихо вымолвил:
- Дай?
И тут же ощутил прильнувшее к нему со спины горячее тело гитариста и его крепкие объятия.
- Ты слишком долго отсутствовал. И я решил, что буду разбивать по одной вещи в час, ожидая тебя. Хотя нет. Лучше по одной хрупкой вещи в твоей уютной спальне каждую минуту моего одиночества.
Тошия попытался сбросить с себя руки Дая:
- Дайске, ты спятил. Какие к черту разбитые вещи, часы и минуты? Ты в своем уме?
Гитарист перехватил его запястья и поднял окровавленные ладони на уровне лица. Тошия услышал злобный шепот сквозь зубы:
- Почему у тебя на руках кровь? Ты чем там занимался?
Дайске прижал его крепче, и басист поясницей ощутил липкую кожу на торсе красноволосого парня. Причем липкую явно не от пота, а от другой выделяемой организмом жидкости. Абсолютно не желая верить своим догадкам по поводу ее происхождения, он настороженно поинтересовался:
- Хотел задать тот же вопрос. В чем ты испачкал свой прекрасный животик?
Дай усмехнулся и поцеловал шею Тошии:
- Продолжал начатое без тебя.
Влажная дорожка от языка Дайске прошла от плеча к шее, приятно холодя кожу.
- Но не волнуйся, меня еще хватит и на тебя, сладенький мой.
Тошимаса попытался отодвинуться, но гитарист, усмехнувшись, только сильнее обнял его и вновь принялся покрывать страстными поцелуями шею. Басист подавил стон и закусил губу. Он откинул голову на плечо гитариста и почувствовал, как руки Дая прошлись по его рукам от запястий к плечам. Потом по груди, словно ненароком задевая соски и щекоча их. Тошия судорожно вздохнул:
- Дайске...
Кончики пальцев Андо ласкали кожу на торсе басиста, медленно опускаясь ниже. Расстегнув джинсы, гитарист ладонью провел по резинке трусов и скользнул под них.
Сопротивляться больше не хотелось. Наоборот, появилось дикое желание послать все к чертям и отдаться на растерзание ласкам Дая. Тошия тихо застонал. Дайске укусил его за мочку уха и угрожающим тоном проговорил:
- Так откуда у тебя на руках кровь, маленький?
Наслаждаясь прикосновениями пальцев гитариста к возбужденной плоти, Тошимаса прерывисто сказал на одном дыхании:
- Это все Ке.
Андо остановился:
- То есть?
Тело сладко ныло в ожидании продолжения начатой прелюдии. Басист облизнул пересохшие губы:
- Вокалист наш.
Гитарист рывком развернул его к себе и сжал руками плечи:
- Ах, спасибо. А то я был не в курсе, – Дай зло усмехнулся. – Это он приходил? С ним ты так долго был? И чем же вы там занимались, не расскажешь?
Тошия попытался сконцентрироваться на вопросах и мутным взглядом осмотрел гитариста. Однако, узрев подсохшие беловатые разводы на торсе Дая, не оставляющие никаких сомнений в своем возникновении, быстро пришел в себя и сморгнул:
- Твою мать, Дай, что за странная субстанция? – басист кивнул на живот Андо.
Тот бросил туда взгляд и усмехнулся:
- А ты как думаешь?
И только тут Тошия заметил, что Дай стоит перед ним абсолютно голый с нескрываемым восторгом отдельных частей тела.
- Дайске, чтоб тебя. Только не говори мне, что... – Тошия смущенно осекся.
Гитарист улыбнулся и, проведя пальцами по своему торсу, эротично облизнул их:
- Чего не говорить, дорогой мой?
Басист схватился руками за голову и истерично закричал:
- Ты дрочил в моей комнате?!
Дай радостно закивал головой:
- Я тебе больше скажу – еще и на твои вещи, сладкий.
Тошия заскулил и хотел было закрыть глаза руками, чтобы не видеть ничего происходящего вокруг, но заметил подсохшую кровь и обреченно выдал:
- Пойду вымою руки. А ты, – он перевел рассерженный взгляд на гитариста, – сиди тут тихо и не смей трогать мои вещи. И себя тоже не трогай. Вообще ни к чему не прикасайся, черт возьми!
Андо засмеялся:
- Я могу хоть на полу стоять? Или мне нужно срочно научиться левитировать?
Басист устало проговорил:
- Учись.
Дайске засмеялся и двинулся к Тошии с явным желанием обнять его. Или еще чего-нибудь. Да, скорее второй вариант. Басист увернулся и вышел из комнаты. «Озабоченный придурок», Тошия на ходу застегнул джинсы, которые уже стали довольно тесными. Особенно в области паха. «Чтоб тебя!», мысленно выругавшись, басист вошел на кухню и замер на входе.
Ке самозабвенно облизывал кровь Тошии со своих рук. Попеременно обсасывая каждый палец и томно вздыхая. Заметив появление басиста, Тоору резко одернулся и невозмутимо спросил:
- Как прошла чайная церемония?
Тошии отчаянно пытался не сойти с ума.
- Какая еще церемония? – басист подошел к раковине и начал устало мыть руки.
- Зашики вараши, – недоумевал Ке.
- Какой еще к черту... – начал было Тошия, но вспомнил придуманную им сказку про чай. – Ах, это. Нормально.
Тоору понимающе улыбнулся:
- Ясно.
Несколько минут они просто молчали. Тошия мыл руки, пытаясь вместе с кровяными разводами смыть все воспоминания за день. Вокалист некоторое время с интересом наблюдал за действиями Тошимасы, а потом спросил:
- Как провел танабату?
Басист раздраженно цыкнул:
- Никак.
Ке нахмурился:
- И даже желания ни одного не загадал?
- Да загадал одно, но... – Тошию осенило.
Перед его глазами всплыл лист цветной бумаги с иероглифами. И то, что там написано. И то, как он привязал танзаку к бамбуку. «Не может быть... Нет, нет, нет…» - басист отчаянно пытался найти любое другое оправдание происходящему. Желая хоть немного прояснить ситуацию, Тошия повернулся к вокалисту и невозмутимо спросил:
- Ты меня любишь?
Тоору закашлялся и переспросил:
- Что?
Басист сжал руки в кулаки:
- Просто ответь на вопрос. Только честно. Это очень важно.
Ке отвернулся и еле слышно прошептал:
- Даже не знаю, можно ли это назвать любовью...
В порыве отчаяния Тошия схватил Тоору за плечи и срывающимся голосом сказал:
- Просто ответь на вопрос, черт возьми. Любишь или нет. И с каких пор.
Ке еле ощутимо вздрогнул:
- Да. С сегодняшнего утра. Проснулся и понял, что не могу без тебя жить. Что ты мне нужен. И что самозабвенно в тебя влюблен.
«О нет...» Тошия мысленно сложил все факты в одну мозаику. «Треклятая танабата! Написал желание, чтоб его. И вот теперь вся группа...» - басиста осенило. Он отпустил Ке и продолжил мысль уже вслух:
- А где же тогда Каору?
Тоору повернулся и непонимающе спросил:
- Что ты имеешь в виду?
Но Тошия не слышал его вопроса. «Если сюда сейчас придет еще и наш суровый лидер, то мне точно крышка. Черт! Нужно самому пойти к нему, чтобы он не успел внезапно решить навестить меня», приняв решение басист протянул руку Ке:
- Дай свой телефон позвонить.
Вокалист понял, что спрашивать бессмысленно, молча достал мобильник из кармана и протянул. Тошимаса торопливо набрал нужный номер и приложил телефон к уху. «Эти гудки всегда были такими нудными и длинными? Черт! Каору, ну возьми же трубку!»
- Да, Ке, слушаю, – сонно произнес знакомый бархатный голос.
Тошия облегченно вздохнул:
- Каору, это Тошия. Разбудил?
Минутное замешательство. Потом лидер безразличным тоном произнес:
- Чего тебе?
Тошия, предпочитая не обращать внимания на холодность, нагло заявил:
- Через полчаса буду у тебя.
Не дожидаясь возражений, он сбросил вызов и направился к выходу, по пути прихватив легкую куртку. Удостоверился в наличии денег в карманах и накинул ее на тело. Вслед ему неслось непонимающее лепетание вокалиста «А куда это ты? Ну куда пошел? Ну почему к Каору? А я как же? А как же я?» Тошия отмахнулся. Ему хотелось скорее бежать из этого сумасшедшего дома. И единственным спасением было жилище Каору.
Всю дорогу до спасительной квартиры лидера Тошия пытался придумать, с чего начать. И как подойти к самому главному вопросу дня – почему Каору сладко спит дома, пока остальные изводятся от вожделения? Но, так и не составив более-менее приличного плана действий, басист сам не заметил, как оказался перед дверью нужной квартиры. Позвонив в звонок, он спрятал дрожащие руки в карманы и напустил на себя скучающий и безмятежный вид.
Дверь распахнулась, и взору басиста предстал лидер в простых футболке и штанах. Однако, несмотря на непритязательный вид, тот по-прежнему оставался невозмутимым. Так, словно был одет в официальный костюм и находился на очередном интервью. Каору деловито осведомился:
- Тебе что-то нужно?
Тошимаса вздохнул:
- Пару бокалов алкоголя. И сигареты. И твои аналитические способности.
Лидер холодно произнес:
- Довольно нескромный запрос, ты так не считаешь?
Басист схватился за голову:
- Као, ну только не сейчас. Прошу тебя.
На лице Ниикуры промелькнуло беспокойство. «Показалось», отмахнулся от навязчивой и нелепой мысли Тошия. Каору молча проследовал внутрь своего жилища, оставив дверь нараспашку. Он остановился посередине коридора, обернулся и спросил:
- Виски и Mild Seven тебя устроят?
Басист благодарно улыбнулся:
- Вполне.
Каору кивнул на дверь:
- Закрой за собой. И проходи в гостиную. Сейчас все принесу.
Радостно выполнив указания лидера, Тошия прошел в комнату и устало опустился на диван рядом с журнальным столиком. На последнем вскоре оказалась пачка сигарет, пепельница, два бокала и внушительная бутылка виски.
- Разливай сам, – лидер указал взгодом на алкоголь и сел в кресло напротив.
- Как скажешь.
Тошимаса открыл бутылку, разлил жидкость в оба бокала и придвинул один к лидеру. Свой же залпом осушил до дна и снова наполнил. Каору, не говоря ни слова и не выражая абсолютно никаких эмоций, следил за парнем. Тошия взял сигарету, закурил и начал неторопливо говорить:
- Ну во-первых, я на самом деле сожалею, что опоздал вчера. И еще раз прошу тебя простить мне эту оплошность.
Ниикура собирался что-то сказать, но Тошия жестом остановил его:
- Подожди, дай я закончу. А во-вторых, теперь я ненавижу танабату.
Кратко пересказав события вчерашнего и сегодняшнего дня, басист нервно затянулся и, собравшись с духом, спросил:
- Так вот, ответь мне, Као. Почему на тебя не распространилось это массовое безумие? Не верю, что ты можешь настолько мастерски скрывать эмоции.
Лидер повертел бокал в руках и продолжил совершенно безразлично смотреть на басиста:
- У тебя есть версии по этому поводу?
Тошия истерично хихикнул:
- Если бы были, то я бы не спрашивал.
Ниикура вздохнул и с видом сурового отца, объясняющего элементарные вещи маленькому неразумному ребенку, проговорил:
- Твое желание ничего не изменило в моем случае. Не думал об этом?
Басист устало потер глаза:
- О нет, Каору, ну опять начинается. Мне и так хватило загадок за весь день, – он уперся локтями в колени и закрыл ладонями лицо.
- Подумай. Я тебя не тороплю.
Даже не видя лица лидера, Тошия мог с уверенностью сказать, что тот улыбается. В голосе Каору, обычно таком холодном и деловом, проскользнули еле уловимые оттенки улыбки. Да и тон, которым он разговаривал, потеплел. Басист вздохнул:
- Хорошо. Предположим что желание ничего не изменило в твоем случае. Значит, оно тебя совсем не коснулось, так?
- Нет. Не так, – Каору откровенно нравилось издеваться над Тошией.
- Ладно. Тогда получается, оно просто не смогло повлиять на тебя. Никак не изменило. Но почему?
Лидер еле слышно вздохнул:
- Нечего менять.
По-прежнему не поднимая головы, Тошимаса задумчиво теребил свою челку:
- Ну тогда тут два варианта. Либо ты просто кусок льда, неспособный ни на какие чувства, либо... – басист замер, пораженный логическому выводу.
Он вскинул голову и изумленно посмотрел на улыбающегося Каору. Тот одобряюще кивнул:
- Продолжай.
Тошия сморгнул и медленно выговорил:
- Либо ты и так меня любил. И любишь. Безо всяких желаний.
Ниикура засмеялся:
- Верно. Видишь, ты сам добрался до сути вопроса.
У басиста перехватило дыхание. Пытаясь совладать с эмоциями, он лепетал:
- Каору... Я... Ну как же... А это...
Ниикура поднялся с кресла и, обогнув столик, сел на него напротив ошеломленного парня. Убрал пальцами рваную прядь со лба басиста и нежно произнес:
- Что тебя так шокировало?
Тошия нервно сглотнул:
- Я не ожидал от тебя такого.
Каору наклонился к нему и повел бровью:
- И что будешь делать теперь?
Басист судорожно вздохнул. Одно только присутствие Каору будоражило его кровь. Казавшийся таким недосягаемым и бесчувственным, сейчас лидер был так близко и улыбался. Самой искренней улыбкой, которую только доводилось видеть Тошии. Желая убедиться в реальности происходящего, он прикоснулся кончиками пальцев к губам Ниикуры и прошептал:
- Каору...
И не в силах больше бороться с искушением, притянул лидера к себе, жадно его целуя. Попутно Тошия сдернул с себя легкую куртку. Каору застонал. Рывком подняв басиста за талию, посадил к себе на колени. Тошия нехотя оторвался от губ Ниикуры и стянул с него футболку. Каору наклонил голову и обхватил губами напряженный сосок брюнета. Пососал, обвел языком, легонько прикусил. Тошия хрипло выдохнул:
- Каору...
Перейдя с ласками на другой сосок, Ниикура расстегнул джинсы Тошии. Приспустив их вместе с бельем, он сжал пальцами ягодицы. Тошия прогнулся и вновь прильнул к губам Каору, настойчиво раздвигая их языком. Обхватил за шею и провел пальцами по спине. Обвел его язык своим и прикусил губу. Пальцы лидера нащупали тугое отверстие ануса. Тошимаса в нетерпении подался навстречу. Каору усмехнулся. Ввел один палец, и Тошия судорожно выдохнул:
- Еще…
Ниикура лизнул его шею:
- Куда-то торопишься?
Басист закусил губу:
- Я слишком долго этого ждал.
Каору широко улыбнулся и добавил еще палец. Нежно массируя мышцы, нашел чувствительную точку. Тошия хрипло застонал. Ниикура поймал его стон своими губами, целуя в изнеможении. Свободный рукой нашарил ручку ящика в столе, открыл и достал тюбик лубриканта. Затем вложил его в руки басиста:
- Сам справишься?
Тошия улыбнулся:
- Ловко ты.
Каору вытащил пальцы. Поцеловал шею басиста и прошептал:
- Я тоже долго ждал.
Откинулся назад, опершись руками о край стола. Тошия нетерпеливо стянул с Каору и себя всю оставшуюся одежду и, выдавив гель себе на руки, провел пальцами по возбужденному члену лидера. Тот хрипло зарычал. Басист водил по всей длине напряженной плоти, щекотал пальцами уздечку, надавливал на головку. Каору откинул голову в наслаждении. Тошия придвинулся ближе, приставил головку к своему анусу и начал медленно насаживаться на него сверху. Ниикура порывисто выдохнул и одной рукой обхватил член басиста. Опустившись до конца, Тошимаса вновь приподнялся. Каору ласкал его член в такт движениям. Не прекращая двигаться, Тошия наклонился и поцеловал лидера дрожащими губами. Тот ответил на поцелуй и, кончиками пальцев обведя головку, сжал сильнее. Уткнувшись в плечо Каору, Тошимаса судорожно хватал ртом воздух:
- Каору...
Лидер обнял его за талию. Спустил на пол, нежно целуя распластанное под ним тело. Крепко обвивая ногами бедра Ниикуры, Тошия в перерывах между стонами прошептал:
- Пообещай мне одну вещь...
Каору входил и тут же выходил из податливого тела парня. Отвлекшись на его шепот, он укусил бледную кожу на шее:
- Какую?
Тошия подавался навстречу ласкам Ниикуры. Насаживаясь на плоть. Двигая бедрами. Выгибая спину. Срывающимся на хрип голосом он прошептал:
- Прости, что опоздал...
Но Каору его уже не слышал, ощущая накатывающие волны оргазма. Сделав еще пару рывков, он замер, изливаясь в парня под собой. Спустя мгновенье Тошия тоже кончил себе на живот. Каору вышел из тела басиста и исступленно лег на пол, притягивая к себе Тошию. Тот послушно лег рядом, обняв за талию и положив голову на плечо.
«А все-таки танабата не такой уж плохой праздник», улыбнулся Тошимаса, крепче прижимаясь к лидеру.
Эпилог.
Легкие облака щекотали ноги. Парень поежился и прикоснулся ладонью к малахитовому бамбуку внушительных размеров. Рядом протекала сверкающая река Млечного Пути. На ее волнах колыхались иссиня-черные вороньи перья.
Юноша провел пальцами по холодному стволу и заметил привязанный к одной из веток танзаку. Аккуратно свернутый и перевязанный красной нитью. Потянувшись к нему рукой, парень услышал настойчивый голос, зовущий его. Поморщился и отмахнулся от навязчивого голоса. Но как только его пальцы прикоснулись к висящему клочку бумаги, он проснулся, ощутив, как кто-то лихорадочно тормошит его худощавое тело.
Тоору недовольно заворчал. Он попытался перевернуться на другой бок, чтобы досмотреть интересное сновиденье, но упал на пол. Подскочив от неожиданности, Ке осмотрелся вокруг.
Комната явно была ему незнакома. Судя по интерьеру – кухня.
- Ке, ты проснешься когда-нибудь?
Вокалист повернулся на голос и увидел сидящего на одном из стульев Шинью.
- Терачи?
Барабанщик закатил глаза:
- Неужели? Я уже полчаса тебя зову и тормошу, пытаясь разбудить.
- Ну я проснулся, – протянул Ке и тоже присел на один из стульев, облокотившись на стол.
Немного помявшись, Шинья несмело спросил:
- Ты случайно не помнишь, как тут оказался?
Пока Тоору пытался хоть что-нибудь вспомнить, барабанщик выжидающе смотрел на него. И только вокалист собрался выдать все, что он помнит из последних событий, на пороге кухни возник Дайске в странном махровом халате. С минуту все удивленно смотрели друг на друга. Потом барабанщик и гитарист в один голос спросили:
- А ты что тут делаешь?
Немного отойдя от шока, Дай решил ответить первым:
- Не знаю последнее, что я помню – как пришел домой и устало завалился спать. А дальше все. Провал. А проснулся я почему-то уже здесь. А что насчет вас двоих?
Шинья разочарованно вздохнул:
- У меня то же самое. Ке, а ты? Помнишь, как здесь оказался?
Тоору зевнул:
- «Здесь» это где конкретно? Я и место это первый раз вижу. Чье это жилище вообще?
- Квартира Тошии, - опять-таки хором выпалили Дай и Терачи.
Воцарилось неловкое молчание. Воспользовавшись моментом, Ке с любопытством осмотрелся вокруг. Повернувшись к Шинье, он заметил красные пятна на воротнике рубашки.
- Терачи, у тебя кровь на рубашке, – Тоору показал пальцем на воротник.
Шинья в панике осмотрел себя на наличие ран. Не найдя таковых, облегченно выдохнул:
- Вроде не ранен. Тогда чья это?
Дайске и Ке пожали плечами. Таким же результативным был бы ответ, если задать этот вопрос цветущей вишне. Барабанщик устало потер виски:
- Что происходит? Проснулся у Тошии дома, весь в крови...
Дай усмехнулся и язвительно выплюнул:
- Тебе еще повезло, что в крови. А я вот весь в своей... – осекся, прокашлялся и добавил. – Ну неважно в общем.
Шинья нахмурился, пытаясь обдумать сказанное Даем. Потом помотал головой, отгоняя нелепые мысли.
Ке еще раз посмотрел на озадаченных парней и твердым голосом сделал вывод:
- Тошии придется многое нам объяснить.
Вопрос: Ваше мнение=)
| 1. круто! *_* | 3 | (50%) | |
| 2. так себе =_= | 1 | (16.67%) | |
| 3. плохо Х_Х | 0 | (0%) | |
| 4. чо ето было? о.о | 2 | (33.33%) | |
| Всего: | 6 | ||
@музыка: Kaya - Chocolat
@настроение: счастлив хз почему ХДДДД
@темы: медиумически-параноические мотивы, многа букафф, мало смысла, плоды больного разума и хронического рукожопия, ...а неазиаты - вообще не раса! ©, эта трава такая трава..., бэп
-
-
17.08.2010 в 14:12Как я поняла, ты любишь группу dir en grey?) Тогда могу посоветовать тебе, зарегистрироваться на форуме по этой группе) Много фото, переведённых интервью, информация, новости, обои,аватары, есть ролевая игра... И много другого) думаю, тебе понравится)
вот:
www.mydirengrey.com/forum.htm
-
-
29.11.2010 в 20:09