☣ ᴄʜᴏʀɢᴀsᴍ ᴀɴᴅ ᴋʏᴜsᴛᴇʀɪᴄ ☣
меня всегда удивляло, как незаметно для себя человек начинает меняться.
как, проживая очередную минуту, он делает на полотне своего жизни несколько набросков.
полотне, когда-то ослепительно белым и чистом, а теперь изрисованным многочисленными моментами. радужными или черными. робкими штрихами планов или сиреневым набросками мечтаний. ярко-алыми кляксами чувств, будто бы пульсирующих на шероховатом холсте. а еще застывшими кадрами воспоминаний. некоторые из них перечеркнуты и заштрихованы так, что совсем не разглядеть, что же было. а контуры отдельных из них обведены с особой аккуратностью. но почти все - выцветающие от времени.
иногда мне кажется, что каждый человек - художник. неважно, талантливый или бездарный. полотно его жизни получится неповторимым и потому божественно прекрасным. конечно, иногда хочется подсмотреть, что же рисует рядом стоящий человек, и скопировать начертанные им лазурных небеса с пушистыми перинами облаков. но чаще всего хочется бережно относится к своему произведению. показывать только самые яркие части картины, и тщательно скрывать багрово-черные. хочется ценить даже мелькнувшие образы улетающих птиц или нелепые росчерки дрожащей кисточки в руке.
а бывают моменты, что краски заканчиваются. и тогда, лишь замерев на секунду, художник продолжает рисовать своими слезами, кровью или выцарапывать ногтями рельефные скетчи натюрморта. терпеливо ожидая, пока рисующие рядом творцы не поделятся вязкой гуашью. или робко прося их об этом.
и иногда хочется взглянуть, хотя бы мельком, на начало полотна. вновь окунуться в малахитовое детство. строить не планы на будущее, а замки из песка. беспокоиться не о растущих ценах, а тщательно выращенных своими руками "анютиных глазках". и радостно бросать в воздух старые монеты, тайно украденные у бабушки из серванта, совершенно не волнуясь о их сохранности или количестве.
хочется вновь бежать на голос родителей, зовущих тебя к обеду. и потом с огромным удовольствием уминать тарелку свежего борща. а вовсе не дешевенький супчик в местной столовке.
на перламутровое детство хочется смотреть как можно дольше, иногда тщательно пытаясь вспомнить свой седьмой день рождения и подаренную отцом мягкую игрушку.
а еще очень хочется улыбаться. и стирать наворачивающиеся слезы.
в такие моменты понимаешь, что вырос. и уже не можешь, например, безрассудно поехать на концерт любимой группы, потому что будешь занят на работе. или не выйдешь на улицу в мороз без шапки не потому, что мама заботливо оденет ее тебе на голову, а потому что заботишься о своем здоровье. сам.
когда я вспоминаю то время, то снова хочу стать ребенком.
хотя бы на день.
или даже на час.
хоть на мгновенье.
а еще мне хочется благодарить своих родителей и сестер. за то, что они у меня - самые замечательные. за мое светлое детство. за хорошее воспитание. за миллионы поцелуев, объятий и улыбок. за то, что я такой, какой есть.
забавно, детьми мы так любили играть во взрослых.
а повзрослев нам больше хочется примерить роль ребенка. вытащить его из скорлупы "взрослого" и радостно воскликнуть "я люблю тебя, мой мир".
как, проживая очередную минуту, он делает на полотне своего жизни несколько набросков.
полотне, когда-то ослепительно белым и чистом, а теперь изрисованным многочисленными моментами. радужными или черными. робкими штрихами планов или сиреневым набросками мечтаний. ярко-алыми кляксами чувств, будто бы пульсирующих на шероховатом холсте. а еще застывшими кадрами воспоминаний. некоторые из них перечеркнуты и заштрихованы так, что совсем не разглядеть, что же было. а контуры отдельных из них обведены с особой аккуратностью. но почти все - выцветающие от времени.
иногда мне кажется, что каждый человек - художник. неважно, талантливый или бездарный. полотно его жизни получится неповторимым и потому божественно прекрасным. конечно, иногда хочется подсмотреть, что же рисует рядом стоящий человек, и скопировать начертанные им лазурных небеса с пушистыми перинами облаков. но чаще всего хочется бережно относится к своему произведению. показывать только самые яркие части картины, и тщательно скрывать багрово-черные. хочется ценить даже мелькнувшие образы улетающих птиц или нелепые росчерки дрожащей кисточки в руке.
а бывают моменты, что краски заканчиваются. и тогда, лишь замерев на секунду, художник продолжает рисовать своими слезами, кровью или выцарапывать ногтями рельефные скетчи натюрморта. терпеливо ожидая, пока рисующие рядом творцы не поделятся вязкой гуашью. или робко прося их об этом.
и иногда хочется взглянуть, хотя бы мельком, на начало полотна. вновь окунуться в малахитовое детство. строить не планы на будущее, а замки из песка. беспокоиться не о растущих ценах, а тщательно выращенных своими руками "анютиных глазках". и радостно бросать в воздух старые монеты, тайно украденные у бабушки из серванта, совершенно не волнуясь о их сохранности или количестве.
хочется вновь бежать на голос родителей, зовущих тебя к обеду. и потом с огромным удовольствием уминать тарелку свежего борща. а вовсе не дешевенький супчик в местной столовке.
на перламутровое детство хочется смотреть как можно дольше, иногда тщательно пытаясь вспомнить свой седьмой день рождения и подаренную отцом мягкую игрушку.
а еще очень хочется улыбаться. и стирать наворачивающиеся слезы.
в такие моменты понимаешь, что вырос. и уже не можешь, например, безрассудно поехать на концерт любимой группы, потому что будешь занят на работе. или не выйдешь на улицу в мороз без шапки не потому, что мама заботливо оденет ее тебе на голову, а потому что заботишься о своем здоровье. сам.
когда я вспоминаю то время, то снова хочу стать ребенком.
хотя бы на день.
или даже на час.
хоть на мгновенье.
а еще мне хочется благодарить своих родителей и сестер. за то, что они у меня - самые замечательные. за мое светлое детство. за хорошее воспитание. за миллионы поцелуев, объятий и улыбок. за то, что я такой, какой есть.
забавно, детьми мы так любили играть во взрослых.
а повзрослев нам больше хочется примерить роль ребенка. вытащить его из скорлупы "взрослого" и радостно воскликнуть "я люблю тебя, мой мир".